Наедине

В этот момент я останавливаюсь сам, при этом зазевавшаяся Катерина едва не впечатывается в мою спину. Ее подружка, которая, оказывается, все это время тащилась за нами, возникает прямо передо мной и что-то негромко бормочет, попеременно дергая за рукав моей куртки, но я пропускаю ее пьяные бредни мимо ушей. Мой взгляд прикован к боковому столику рядом с декоративной колонной, охваченной тонкой змейкой светящихся синих ламп. Под ней, на низком диванчике, полулежит мой недавний знакомый Володя. Сам по себе он не представляет никакого интереса даже несмотря на то, что на нем яркий малиновый пиджак и модные кеды с такого же цвета подошвой. Куда большее впечатление на меня производит эффектная блондинка, с жаром выдыхающая что-то любопытное в ухо расслабленному пареньку. Володина конечность небрежно курсирует по ее обтянутому красной тканью бедру, слегка задевая край экстремально короткого платья, блондинка смущенно хихикает, но видно, что все происходящее ей очень даже нравится. Тут же, за столиком, находится еще несколько личностей разного пола и разного вида, которым абсолютно плевать на игры этой парочки.

Я раздумываю не больше пары секунд. В памяти удачно всплывают подробности моего знакомства с Володей и родителями Серафимы, искреннее негодование паренька, его пламенные речи о чем-то невнятном, но связанном с женитьбой на нелюдимой красотке из Клуба Почитателей всякого бреда… И тусклая, лишенная красок комната на пятом этаже в обшарпанном старом доме. Пушистый ковер, засыпанный ярко-красными лепестками роз и одинокая, похожая на тень девушка, вся жизнь которой представляет собой сплошной театр для слабоумных зрителей.

И где-то там я, по дурости влезший на самую середину сцены.

Мысленно я связал болтовню Володи и появление корзины с цветами воедино. Может, поэтому меня так скоро потянуло к выходу из квартиры Серафимы — случайное свидетельство чужого праздника жизни не слишком вдохновляло на продолжение нашего тесного знакомства.

Пользуясь тем, что Катерина отсеивается на полпути к столику, прочно оккупированному Володиной компанией, я подхожу ближе и сажусь как раз напротив паренька. Тот слишком занят, чтобы меня заметить, зато один из его друзей — белобрысый тип в сером свитере — тотчас поворачивает голову и принимается сверлить меня удивленным взглядом, наверняка теряясь в догадках, какого хрена я позабыл в их дружной компании.

Не спеша нарываться на конфликт, я выдаю белобрысому одну из своих дежурных улыбок и киваю на занятого блондинкой Володю:

— Как думаешь, это надолго?

Белобрысый растерянно моргает.

— Вовчик, — зову, не получив ответа от его приятеля, и, наконец, замечаю, как Володя с неохотой отрывается от блондинки.

Теперь меня изучает вся компания.

— Как дела, Вовчик? — интересуюсь с преувеличенной заботливостью, наблюдая за тем, как мрачнеет лицо будущего муженька Серафимы.

— Э-э… — соображает он туго, но в себя приходит на удивление быстро. Отстраняет надувшую губы блондинку от своего бока и кивает мне. — Нормально. А… что? Ты чего тут?

— Развлекаюсь, — пожимаю плечами.

Володя окидывает меня более чем красноречивым взглядом и тянет многозначительно:

— Ага…

После чего неуклюже выбирается из-за стола, попутно наступив на ногу встрепенувшейся блондинке. Ее густо раскрашенное лицо искажает болезненная гримаса, но Володя этого даже не замечает.

— Отойдем? — предлагает мне, и я молча поднимаюсь, иду за ним следом к выходу из клуба. Краем глаза подмечаю Катьку на прежнем месте у барной стойки. Наши взгляды пересекаются, и сестрица демонстративно отворачивается, показывая, что ей нет до меня никакого дела. Но я точно знаю, что это не так, и максимум через час она сделает все возможное, чтобы заставить меня развязать язык.

Не прокатит. Наши планы схожи, но мои появились раньше. И черта с два я уступлю мелкой пигалице хотя бы часть своих позиций.

Оказавшись снаружи, Володя похлопывает себя по карманам в поисках сигарет и вскоре торопливо затягивается, выпуская в холодный воздух струйку сизого дыма.

— Ну? — не выдерживает спустя пару мгновений. — Чего тебе нужно?

Отвечать я не тороплюсь.

— Красивая девчонка, — замечаю, пряча руки в карманы куртки.

— Нормальная, — Володя морщится и вновь затягивается сигаретой. — Но это, черт побери, не твое дело, понял?

— Считай, мне просто любопытно. Ты так переживал из-за Серафимы, что даже едва не выбил из меня скупую мужскую слезу. По моему, тут что-то не вяжется.

Не нужно прилагать титанических усилий, чтобы стопроцентно вывести Володю из себя. Услышав имя девчонки, он в ярости хмурит брови и беззвучно шевелит губами, будто бы в мыслях старательно фильтруя генерируемые мозгом слова, прежде чем обрушить их на мою голову. Его пальцы, тесно сжимающие сигарету, заметно белеют, выдавая охватившее паренька напряжение. В конце концов он выдает: