Наблюдательный отряд

— Вот, гляди, хорошая лыжня. Иди спокойно, спешить нам некуда... гляди!..

Лабрюйер увидел девушку-лыжницу, съезжающую с невысокой горки. Девушка была в очень толстом свитере с высоким воротником и тёплой юбке, а под юбкой — заправленные в ботинки шаровары.

— Красавица, — согласился он.

— Ага. Здесь, я смотрю, многие катаются. Вон, видишь, там ещё лыжня. Ну, с Богом!

Хорь заскользил вперёд — шёл не слишком размашисто, чтобы дать Лабрюйеру возможность освоиться с неуклюжей деревянной обувкой. А Лабрюйер, поняв, что на прямой лыжне грохнуться затруднительно, наслаждался морозным воздухом, имевшим тут, в Кайзервальде, какой-то особенно хмельной вкус. Скорость также радовала — не утомительно, однако быстро Лабрюйер катил по лыжне и, освоившись, стал таращиться по сторонам.

Скоро они вышли к неровным кварталам вилл и коттеджей. Хорь остановился и достал из-за пазухи карту.

— Вот тут пойдём прямиком через лес и выйдем к яхт-клубу, — сказал он, обернувшись. — Полюбуемся на твоих матросиков.

Яхт-клуб выглядел так, словно туда по меньшей мере две недели не ступала нога человека. Не то что запорошенная снегом лыжня или ямы, оставшиеся от сапог или валенок, — вообще никакие следы не вели к длинному молу и двум причалам, к деревянным зданиям, одноэтажному и двухэтажному.

— Ничего себе сторожа... — проворчал Лабрюйер. — Хорь, мне эти домишки не нравятся. Там можно спрятать покойника до весны, а потом спустить его в озеро.

— А что, у нас есть пропавшие покойники?

— Леман и Собаньский — по крайней мере эти.

— Идиотом нужно быть, чтобы тащить труп Лемана через весь город. Да и тело Собаньского нужно искать где-то у Александровских ворот. Или на пустырях за «Унионом».

— Да, идиотом. Но если человека убили совсем рядом... или даже двоих...

— Кому и зачем понадобилось бы убивать Франка и Герца? — сразу сообразил Хорь.

— Тому, кто сообразил, что я уже подобрался совсем близко к маньяку.

— Розенцвайг?

— Слушай, Хорь, ты лучше меня знаешь, что такое зимний лес. У Розенцвайга есть мотоцикл. Легко ли на мотоцикле ездить по снегу?

— Он мог приехать по озеру, прямо по льду... — Хорь задумался. — Там открытое пространство, подует ветер — и унесёт снег, останется только лёд... А вот в лесу, сам видишь, порядочные сугробы...

— Вижу. Кто мог предупредить Розенцвайга?

— Слушай, Леопард, а так ли прост Феррони? Он после той стычки околачивался иногда на Александровской и Гертрудинской, это я точно знаю...

— Ламберт!

— Но Ламберт понятия не имел, что ты гоняешься за маньяком.

— Нужно сесть и вспомнить всех, кто мог бы, следя за мной, об этом догадаться.

— Леопард, ты что-то разволновался. Вот что — и это я как командир говорю! — нужно поискать Франк и Герца. Может, всё не так уж скверно, а они — просто два старых бездельника? По случаю снегопада заперлись поблизости в чьём-то доме, пьют шнапс и закусывают кровяной колбасой?

— Это не просто два старых бездельника. Судя по всему, они выкрали для Розенцвайга ту девочку из Выборга. Но ты прав — нужно убедиться.

— Возвращаемся и ищем хоть какого-то прохожего.

Но они нашли не прохожего, а синий «Руссо-Балт».

Автомобиль стоял у забора дачи, у самых ворот.

— Кто-то приехал ненадолго и скоро уедет, — предположил Лабрюйер. — Ты уверен, что это та самая модель — как там её?

— «С-24». Думаю, да. На этом автомобиле увезли Вильгельмину, — сухо ответил Хорь. — Ну что, садимся в засаду?

— Роем медвежью берлогу? Хорь, тебе не приходилось зимой в засаде сидеть, а мне приходилось. Мы себе всё отморозим до звона. Мы не так одеты, чтобы сидеть в снегу.

— Но что же делать? Нельзя этот автомобиль упускать.

— Кататься кругами и наблюдать издали. На что у нас бинокль?

— Издали! Тут же лес, местность плоская, ни одного холма!

— А как сюда подъехал этот автомобиль? По лесным буеракам? Где-то должна быть прямая дорога, с которой видно эти ворота.

Они выехали на открытое место и увидели эту дорогу — белую и наезженную. Хорь опять достал карту.

— Мы находимся посерёдке между джутовой мануфактурой и яхт-клубом, ближе к мануфактуре, — сказал он. — Вот, посмотри...

— Отходим сюда.

— Отходим...

Они покатили по дороге, то и дело оборачиваясь. Потом Хорь остановился и выпростал из-под полушубка бинокль.

— Отлично видно, — сказал он. — На, погляди.

— Там, за воротами, что-то делается. Люди ходят.

— Дай бинокль! Леопард, там этот чёртов шофёр! Выходит в калитку! Не мешай... он заводит автомобиль, крутит стартер... ага, завёлся! Он садится в автомобиль... Леопард, вышла женщина... Это Лемберг! Они куда-то вместе собрались! Догоняй!..

Бегал на лыжах Хорь отменно. Лабрюйер не столько понёсся, сколько пошлёпал за ним следом. Ему эта история нравилась всё меньше, он остановился, достал из плечевой ремённой петли револьвер и сунул в карман полушубка.

У Хоря хватило ума сойти с дороги и бежать параллельно ей лесом. Лабрюйер видел издали, что автомобиль свернул налево; надо полагать, и Хорь видел сквозь древесные стволы этот манёвр. Можно было только догадываться, насколько он отстал от синего «Руссо-Балта».