На подступах к Сталинграду. Издание второе, исправленное

Лейтенант Красной армии бросился к пушке, засыпанной пылью. Он встал на колени, открыл тяжёлый затвор и с большим опасением, глянул внутрь ствола. На счастье артиллеристов, туда не попали кусочки глинистой почвы, разбросанной взрывом, и прочный металл блестел, словно смазанный маслом.

— Заряжай! — приказал офицер и бросил бешеный взгляд на бойца, стоящего рядом. Павел кивнул, мол, всё уже понял, развернулся на месте и ринулся к ящикам с боеприпасами. За спиной он услышал команду: «Вернуть орудие на прежнее место и прицелиться в танк, стоящий четвертым к мосту». Дальше послышались какие-то цифры.

Парень наткнулся на коновода, убитого камнем и взял из холодеющих рук тяжёлый снаряд, залитый кровью почти целиком. Боец обтёр об себя багровые пятна, покрывшие сталь, и помчался назад. На ходу он увидел, как пушкари поставили «дивизионку» туда, где она находилась минуту назад, и упёрли два сошника в неглубокие ямки, что виднелись в земле.

Наводчики подскочили к орудию с разных сторон от казённика и, словно один человек, опустились на одно из колен. Первый приник к прицелу и стал поворачивать ствол параллельно горизонту земли. Второй слушал приказы начальника и крутил маховик вертикальной наводки.

Висящая в воздухе, пыль закрывала мост от людей, стоящих на вершине холма. Лишь плоское дно и уцелевшие стенки окопа позволяли солдатам кое-как ориентироваться в этом плотном тумане.

Павел добежал до орудия, вставил снаряд в открытый затвор и помчался за новым припасом. Он быстро вернулся к ящикам с отрытыми крышками, схватил ближайшую «чушку» и помчался обратно.

Миномётчик приблизился к пушке и разглядел, что дым и гарь немного рассеялись. Лейтенант стоял слева и смотрел в бинокль куда-то вперёд. Что он мог там увидеть, парень не знал, но услышал пару каких-то команд, а затем, долгожданный приказ.

— Огонь! — прокричал офицер и бросился в сторону от среза ствола. Орудие яростно грохнуло. Звонко лязгнул затвор, а на землю упала горячая гильза. Павел рванулся вперёд, немного пригнулся и вставил в дымящийся ствол новый снаряд. Затем, развернулся на пятках и полетел ко второму окопу.

Фашистские танки долго ехали по безводной степи. Плотная пыль покрывала не только машины, но и стекло перископов, стоящих на башнях. Поэтому panzersoldat видели значительно хуже, чем пушкари.

Тому же, размер нужных целей был очень разным. Одно дело ствол калибром 76-ть миллиметров. И совсем другой коленкор — целый танк, высотою почти в два человеческих роста. Однако, все помнили, что случилось с фельдфебелем третьей машины, и не спешили выбираться наружу.

Снаряд «дивизионки» полетел из ствола чуточку раньше, чем пушку заметил командир «Т-4». Он успел громко крикнуть, но было уже слишком поздно. Болванка ударила в защитную маску орудия, что стояла четвёртой от начала колонны. Пробить её не смогла, но покорёжила достаточно сильно.

Фашист, сидевший внутри, нажал на педаль, но в коротком орудии что-то заклинило от удара по корпусу. Так что, выстрела не было. Поняв, что танк безоружен, экипаж бросился к люкам.

Струя пылающих газов покинула ствол «Ф-22-УСВ». Она пролетела вперёд на несколько метров и развеяла облако мельчайших частиц. В них появился широкий разрыв. Сквозь него, фрицы увидели советскую пушку.

После первого выстрела по небольшому холму, танки фашистов чуть откатило отдачей. Башни слегка повернулись, а наводка, естественно, сбилась. Густое облако дыма надёжно скрывало вершину и не давало захватчикам точно прицелиться.

Да и неясно было танкистам, стоит ли снова стрелять по высотке и тратить дорогие заряды. От своих они сейчас далеко, а когда подойдёт подкрепленье с припасами, никому не известно. Никто не хотел, остаться без боезарядов рядом с врагом. Всё напряжённо застыли и с опасением ждали, как будут дальше развиваться события?

Прошла минута, другая. Пыль немного развеялась, а «дивизионка» опять оказалась у всех на виду. Фельдфебели тотчас встрепенулись и дружно решили, что нужно добить огневую точку противника.

Пока сервоприводы ворочали тяжёлые башни, пока стволы наводились на пушку, советские артиллеристы не стояли без дела. Они прицелились в танк, что был пятым от начала колонны.

— Огонь! — повторил лейтенант и бросился к середине площадки. Вслед за ним отступили наводчики, и только боец со спусковым шнуром в правой руке остался на месте. Он дёрнул шнур на себя.

Прогремел новый выстрел. Отдача толкнула пушку назад. Сошники вырвало из взрыхлённой земли, и орудие откатилось метра на два. Край стального щита промелькнул рядом с плечом заряжающего, но, к счастью солдата, его не задел.

Одновременно с советским орудием, снизу ударили две короткие пушки. Снаряды врезались в макушку холма, и послышались громкие взрывы. Вспухли два облачка пыли. Часть крутых склонов сдвинулась с места и обрушилась вниз.

Высотку вновь затянуло дымом и гарью. Получив горький урок, фашисты решили не ждать, пока атмосфера очистится. Они не хотели попасть под удары снарядов и продолжали палить из всех уцелевших стволов. Вновь застучали все пулемёты, а воздух наполнился пением пуль.