Мысы Ледовитого напоминают

В начале февраля 1718 года оба были арестованы по Суздальскому розыску (см. 4–11), Глебов был пытан чудовищно, но «ни в чем не винился, кроме блудного дела» (следователь Скорняков-Писарев и другие требовали признаний о связях его и Евдокии с ее сыном, царевичем Алексеем). 14 марта 1718 приговорен министрами к жестокой казни, его имения конфискованы. Преступления в тексте приговора названы расплывчато: «за сочинение писем к возмущению народа и к поношению» царя (но в архиве их нет, и допросные листы их наличия не подтверждают, скорее наоборот[281]), «да и потому еще, что с бывшею царицей старицею Еленой жил блудно». (То есть: «блуд» признан не причиной приговора, как пишут многие, а лишь отягчающим обстоятельством.)

Назавтра на Красной площади он был посажен на кол. К нему были приставлены 3 попа для принятия «покаяния» (т. е. признания вины, которую он до конца отрицал), и он просил их (в полночь, на 10-м часу казни, корчась на колу) причастить его, но безуспешно — сам царь наблюдал за казнью Глебова всю ночь с перерывами (удалялся в Кремль, чтобы согреться и выпить).

Евдокия достоверно подвергнута чудовищным моральным пыткам и угрозам, а, по некоторым сведениям, также и выпорота. Ходил слух, что на допросе она уверяла, будто хотела, по смерти Петра, выйти замуж за Глебова и жить частной жизнью. Несмотря на нелепость слуха (Глебов был женат на ее подруге Татьяне, и следствие не смогло выявить никаких размолвок между этими женщинами, а ведь такой брак потребовал бы устранения Татьяны), казённые историки приводят его как реальное намерение Евдокии и некоторые даже оправдывают этим все жестокости царя к ней и Глебову.

У тех же историков бытует уверение, что царь не опускался до участия в пытках и что только особая важность дела царевича побудила его к хождению в застенок. Это не так: он хаживал туда еще отроком (описано в романе «Петр Первый» А. Н. Толстого), да и Устрялову попалась в розыскных листах пыточная запись, где маловажный свидетель был «пред царским величеством спрашивай» [Устрялов, 1859, с. 220]. В литературе разбросаны и иные факты[282].

По прочтении дел Алексея и Глебова надо признать, что Петр попросту любил мучать, и в этом видится одна из причин того, о чем у нас идет речь.

Иногда пытку проводили прямо в зале суда, и неудивительно, что судьи никогда не отказывали царю в искомом приговоре. Киевский церковный историк Филипп Терновский в отзыве на книгу Устрялова писал:

«Фактически заговор не существовал; но общее расположение умов было решительно не в пользу государя; в народе существовало общее недовольство». [Терновский, с. 21].

Что касается научного подвига Устрялова, то он остался без рассмотрения историков. Как том об Алексее смог появиться? Только ли дело в маскирующем бесцветном предисловии и в безобидности прежних томов? Почему и по чьей воле Устрялов вскоре был уволен и не смог дописать свой труд?

Известно, что старый царь с разрешением даже на публикацию безобидных томов медлил, а молодой царь разрешил публиковать все (видимо, не открыв рукописи 6-го тома), с чего, можно сказать, и началась эпоха Великих реформ. С этой позиции увольнение Устрялова есть элемент сворачивания реформ.

Историки писали и пишут так, будто крамольного тома устряловского труда не было. Писали, правда, о «шаткости воззрений» Устрялова, однако надо бы, по-моему, вести речь о другом — о возможной смене его взглядов по мере ознакомления с документами и, быть может, о пробуждении совести.

2. Казимир Валишевский о гибели царевича Алексея

(приводимый текст взят из различных изданий его книги; ссылки на использованные им источники можно найти в издании [Валишевский, 1912] на с. 574–582)

Однако драма еще не кончилась. Она осложнилась последним эпизодом, самым мрачным, загадкой, наиболее темной из известных истории. Приговор не был приведен в исполнение. Алексей умер раньше, чем отец его решился предоставить правосудие его течению или помиловать сына. Как он умер?

VII

Официальная версия такова:

«Выслушав чтение приговора, Царевич был поражен чем-то вроде апоплексического удара; приведенный в чувство, он пожелал увидеть отца, еще раз в его присутствии покаялся в своих преступлениях, получил его прощение и через несколько минут испустил последний вздох».

Петр, как утверждают документы, исходящие из того же источника, был склонен помиловать его, но