Муссон

Хэл мог рассмотреть головы в тюрбанах над стеной, когда арабы побежали к пушкам. Прозвучал первый выстрел, и ядро упало на середине расстояния между стеной и «Серафимом». Оно несколько раз подпрыгнуло на поверхности воды, как скользящий камешек, все замедляя ход. И в полукабельтове от «Серафима» исчезло в глубине.

Потом открыла огонь вся батарея. И вскоре стены форта окутал пороховой дым, а между берегом и кораблем вырос целый лес фонтанов. Но «Серафим» стоял слишком далеко, Хэл правильно оценил дальнобойность орудий.

Он перенес свое внимание на бухту. На воде не осталось судов, даже ни единого мелкого рыбацкого дау. Атака смела их все. Обожженные обломки плавали в бухте, валялись над линией прилива на берегу. Корпус быстроходного трехмачтового корабля лежал высоко на суше, перевернувшись на бок, его мачты выгорели до основания.

– Ему уже точно больше не выйти в море, – с удовлетворением заметил Нед Тайлер. – Ты ему неплохо врезал, капитан. И зажал крысу в ее норе.

– Наш следующий фокус – выкурить ее оттуда, – заявил Хэл. – Пришли ко мне мастера Тома.

Том пришел, отчаянно хромая. Но казалось, что его нога поправляется куда быстрее, чем предсказывал доктор Рейнольдс. Хэл наблюдал за сыном, шедшим по палубе. Том уже вымахал выше ростом, чем большинство людей на борту, к тому же имел широченные плечи и могучие руки воина. Его волосы, не знавшие ножниц с момента отплытия из Англии, теперь спадали ему на спину, густые, волнистые и темные, как конский хвост.

Хэл недавно подарил сыну опасную бритву, так что щеки Тома были чисто выбриты, но потемнели от загара. Он обладал носом всех Кортни и пронзительными зелеными глазами. Красивый парень, подумал Хэл. С тех пор как он потерял Дориана, его отцовские чувства обострились, ему приходилось подавлять волны сентиментальности, иной раз грозившие захлестнуть его.

Он передал Тому подзорную трубу и ворчливо сказал:

– Покажи мне точно то место, где ты забирался на стену, и окно камеры Дориана.

Они принялись через бухту рассматривать остров.

Пушки продолжали грохотать, густой дым сопротивлялся попыткам муссона сдуть его.

– Северо-западный угол, – показал Том. – Видишь там три пальмы выше других? Прямо над ними в стене есть трещина, в ней растут кусты, и от них влево – первая бойница. Думаю, это та самая, хотя не могу сказать с полной уверенностью.

Хэл забрал у него трубу и всмотрелся в укрепления. В косых лучах раннего солнца, падавших на стену, темные прорези бойниц являли собой резкий контраст с коралловыми белыми стенами. Хэл всмотрелся в амбразуру, указанную Томом, и его охватило почти невыносимое чувство потери.

– Если ты снова отправишь меня на остров, с Эболи и небольшим отрядом надежных людей… – с жаром заговорил Том.

Хэл остановил его, резко качнув головой:

– Нет, Том.

Он уже потерял одного сына и не собирался рисковать другим.

– Но я точно знаю, как найти Дорри! – умолял Том. – Есть много мест, где мы могли бы подняться на стены.

– Они будут тебя ждать.

– Но мы не можем просто сидеть и ничего не делать! – Голос Тома стал выше от горячности. – Кто знает, что может случиться с Дорри, если мы не вырвем его из их лап!

– Мы сойдем на остров, когда будем уверены в успехе. А аль-Ауф ничего не сделает Дориану. Похоже, его защищает какой-то религиозный миф, некое пророчество какого-то мусульманского святого.

– Не понимаю. Пророчество и Дорри? Откуда ты знаешь, отец?

– От Вазари, арабского капитана, которого мы перехватили. Все дело в рыжих волосах Дориана. Их легенды говорят, что у пророка Мухаммеда были красные волосы. На Востоке это большая редкость, и у них на этот счет серьезные суеверия.

– Но мы не можем надеяться на цвет волос Дорри!

– Довольно, Том! Возвращайся на свой пост.

Хэлу стоило немалых сил отказать Тому, и пришлось воззвать к собственному здравому смыслу и решительности.

«Серафим» отошел еще дальше от форта, и орудия понемногу затихли, а дым унесло ветром. Хэл положил корабль на другой курс, и они обогнули северную оконечность острова, медленно начав его обход. Хэл изучал каждую деталь суши, подходя так близко, как допускали благоразумие и рифы. Он сделал точную копию старой карты сэра Фрэнсиса и теперь расстелил ее рядом с нактоузом. На этой копии Хэл делал пометки, записывая собственные наблюдения рядом с теми, что делал его отец пятьдесят лет назад. Лотовый постоянно измерял глубину, а однажды Хэл приказал спустить баркас и отправил Эболи к берегу, чтобы изучить какой-то проход между кораллами. Эболи уже почти добрался до суши на дальней стороне лагуны, когда отряд из сотни арабов или более появился из пальмовой рощи и открыл по баркасу огонь из мушкетов. Одного из гребцов ранило в плечо, прежде чем Эболи вывел их обратно через этот проливчик.

К тому времени, как обход острова завершился, Хэл нашел с дюжину мест, подходящих для высадки на берег десантного отряда, и тщательно отметил их на карте. Когда корабль снова встал напротив форта, Хэл изучил все укрепления, хорошенько рассмотреть которые позволяли обстоятельства, а также наружные сооружения вдоль стены.