Муссон

Дориан посмотрел за ряд темных бородатых лиц, туда, куда направлялось дау. Волны впереди вздымались серебряными барашками, залитые солнечным светом, но вдали, на горизонте, лежало темное неестественное облако. Дориан так пристально всмотрелся в него, что его глаза заслезились на ветру. Казалось, там поднимался и метался в стороны дым, но постепенно острое зрение Дориана позволило ему различить крошечные очертания пальмовых деревьев под облаком, и он понял, что видит гигантскую стаю птиц.

Пока он за ней наблюдал, маленькая стайка морских птиц, с десяток или чуть больше, промчалась мимо дау, спеша присоединиться к гигантскому сборищу. Ему хотелось получше рассмотреть то, что лежало впереди, а заодно и проверить настроение корсаров, посмотреть, какую степень свободы они могут ему позволить.

Он шагнул вперед, и круг арабов расступился перед ним: они уважительно отошли с его пути, как будто боялись нечаянно к нему прикоснуться.

Один, правда, дотронулся до волос Дориана, когда мальчик проходил мимо, но Дориан не обратил на это внимания.

– Не спускайте с него глаз! – крикнул капитан дау, стоявший у руля. – Он не должен сбежать!

– Эй, Юсуф, – ответил ему кто-то, – думаешь, он настолько свят, что может летать по воздуху, как ангел Джабраил?

Все засмеялись, но никто не сделал попытки остановить Дориана. Он прошел вперед и остановился возле единственной невысокой мачты.

Постепенно бахрома пальм под тучей морских птиц приближалась, и Дориан уже мог рассмотреть мыс на северной стороне явно небольшого острова. Дау прошло еще немного, и на солнце блеснули стены прямоугольного строения из белых глыб. Потом Дориан увидел пушки на стенах и целую флотилию судов в заливе под крепостью.

– «Минотавр»! – внезапно воскликнул он, узнав высокие мачты и общие очертания корабля, с которым «Серафим» сражался всего несколько дней назад.

Корабль, обладавший более высокой скоростью хода, безусловно пришел сюда быстрее крошечного дау. Он стоял на якоре в середине залива под голыми мачтами, и по мере приближения Дориан уже мог отчетливо рассмотреть повреждения, причиненные кораблю пушками «Серафима».

Еще ближе – и он уже прочитал новое имя корабля, сменившее английское и написанное на борту арабскими буквами: «Дыхание Аллаха».

Но «Минотавр» оказался не единственным большим кораблем в этом заливе: там стояли еще четыре – один больше и три поменьше «Минотавра». Дориан рассудил, что их, видимо, тоже захватили корсары из европейских конвоев торговцев, ходивших на Восток.

Пять больших кораблей с драгоценным грузом представляли собой гигантскую добычу. Неудивительно, что имя аль-Ауфа пугало всех в южных морях.

Мысли Дориана были прерваны криком Юсуфа, капитана, стоявшего у руля:

– Ложись на левый галс!

По палубе затопали босые ноги, палуба слегка накренилась. Единственный парус наполнился ветром с правого борта, и капитан повел дау через узкий проход между рифами, охранявшими вход в бухту.

– Заприте аль-Ахмару в носовой каюте! Спрячьте, его не должны увидеть солдаты на стенах форта! – крикнул Юсуф.

Двое мужчин схватили Дориана за руки и вполне вежливо отвели в маленькую каюту на баке.

Хотя они заперли дверь на засов, в каюте имелись иллюминаторы по обе ее стороны. Дориан посмотрел наружу: ему отлично была видна вся бухта, в которую входило дау.

Пролив резко изгибался между кораллами, потом подводил ближе к стенам форта. Дориан посмотрел вверх, на пушки, что высовывались из амбразур, и увидел рядом с ними темные лица артиллеристов. Легкий голубой дымок тлеющих фитилей взмывал вдоль каменных стен. Потом раздались приветственные крики гарнизона, узнавшего команду дау.

Капитан бросил якорь почти у самой кормы «Дыхания Аллаха» и стал звать людей у яликов, стоявших у берега под стеной.

Трое мужчин сели в лодки и, подойдя к дау, остановились рядом.

Последовал долгий жаркий спор между членами команды. Дориан прислушался к перепалке сквозь тонкую переборку каюты: арабы решали, кто должен сопровождать капитана и аль-Ахмару на берег. Наконец Юсуф положил спору конец, выбрав троих и приказав им спуститься в ялик. После этого он вошел в каюту и оскалил желтые зубы в жуткой фальшивой улыбке:

– Мы сходим на берег, на встречу с аль-Ауфом.

Дориан смотрел на него пустыми глазами, по-прежнему не давая знать, что он понимает по-арабски. Вздохнув, Юсуф жестом объяснил свои намерения.

– Нужно спрятать твои прекрасные волосы. Я собираюсь ошеломить аль-Ауфа.

Он снял с колышка, торчащего в стене у двери, грубый серый балахон и показал Дориану, что тот должен его надеть.

Хотя от балахона воняло старым потом и тухлой рыбой, Дориан повиновался. Юсуф натянул капюшон на его голову, прикрывая волосы и лицо, потом взял Дориана за руку, и они спустились в ялик.