Морской ястреб

– Молчать! – приказал он, – я ваш повелитель, и мне не нужно советников, кроме аллаха. Когда я найду, что время настало, я дам приказ к отплытию, но не раньше. По местам и успокойтесь.

Он не стал объяснять им, какие тайные причины заставляли его держаться вдали от этой бухты и не выходить в открытое море. Достаточно, что таково было его желание. Не им было обсуждать мудрость его решений.

Но Азад слишком долго сидел в Алжире, в то время как его флотилии под командой Сакр-эл-Бара и Бискайна обходили моря Люди отвыкли получать от него приказания. Их доверие к правильности его решений не могло основываться на опыте прошлого. Он не водил в бой этих людей и не возвращался с ними после победы с богатой добычей. Поэтому они теперь вынесли свое собственное решение в противовес ему. Ропот увеличивался, и его присутствие нисколько не сдерживало их. Наконец, один из ренегатов, тайно подстрекаемый Виджителло, выкрикнул имя предводителя, которого они знали и которому доверяли.

– Сакр-эл-Бар! Сакр-эл-Бар! Ты не оставишь нас в этой бухте, чтобы нас здесь переловили, как крыс.

Это было искрой в кучу пороха. Множество голосов тотчас же подхватило этот крик. К Сакр-эл-Бару протягивались руки, в то время как его быстрый ум обдумывал представлявшийся ему случай.

Азад отступил на шаг. Лицо его побледнело. Глаза гневно горели, рука схватилась за драгоценную рукоятку сабли, но еще не решалась вытащить ее. Вместо этого он набросился на Марзака и вылил на него свое негодование, чувствуя, что авторитет его падает.

– Глупец, – проревел он, – посмотри на дело твоих рук. Каких дьяволов пробудил ты своими бабьими советами. Тебе командовать галерой, тебе сражаться на море! Я хотел бы, чтобы аллах поразил меня насмерть раньше, чем я родил такого сына.

Марзак весь съежился под потоком этих гневных слов, боясь, что за этим последует еще худшее. Он не смел отвечать, не решался оправдываться.

В это время Розамунда приблизилась к Сакр-эл-Бару.

– Бог помогает нам, – сказала она, голосом полным горячей благодарности, – вот случай, которым вы можете воспользоваться, люди послушаются вас.

Он посмотрел на нее и улыбнулся ее горячности.

– Да, они послушаются меня, – сказал он. Но в эти несколько секунд он успел принять решение. Без сомнения, Азад был прав, и мудрость повелевала оставаться в бухте, но команда тоже была отчасти права. Если бы они вышли в море, они могли бы незамеченными уйти на запад. Пока судно, заметив их, снялось бы с якоря и отправилось бы за ними в погоню, они, напрягая каждый мускул над веслами, были бы уже далеко, а ветер так ослаб, что можно было смеяться над пустившимся вдогонку судном, которое всецело зависело от ветра. Единственной опасностью были, следовательно, пушки судна, но эта опасность, как знал по опыту Сакр-эл-Бар, была не так велика.

Взвесив все, он пришел к заключению, что благоразумнее поддержать Азада и утешаться тем, что одержал моральную победу, из которой он впоследствии может извлечь пользу.

Итак, в ответ тем, которые обращались к нему, он поднялся наверх и встал около паши. Азад подозрительно наблюдал за ним; он был уверен, что Сакр-эл-Бар обладает мятежниками и извлечет из этого для себя пользу. Медленно и неслышно вытянул он из ножен свою саблю. Сакр-эл-Бар видел это уголком глаза, но сделал вид, будто не замечает, и обратился к команде:

– В чем дело? – гневно воскликнул он, – что это значит, разве вы глухи, что не слышите приказания вашего паши, избранника аллаха, что вы смеете возвышать ваши мятежные голоса и выражать свою волю?

Полное молчание последовало за этой вспышкой, Азад удивленно прислушивался. Розамунда недовольно молчала. Что это значит, неужели он обманул ее и насмеялся над ней? Неужели его намерения относительно нее были иные, чем его уверения. Она перегнулась через перила, чтобы слышать каждое его слово.

Она видела, как он гневно повернулся к Лароку, который в ожидании стоял у перил.

– Иди на свой пост, наблюдай за всеми движениями судна и сообщай нам обо всем. Мы не уйдем отсюда пока не будет на это воли нашего господина, Азада. Отправляйся.

Ларок не говоря ни слова, перекинул ногу через перила и перелез на весло, по которому он, как ему приказали перебрался на берег; не раздалось ни одного протестующего голоса.

Азад от удивления быстро перешел к восхищению, смешанному с завистью, при виде того, как Сакр-эл-Бар победил там, где он, предоставленный самому себе, вероятно проиграл бы. Если прежде в нем было недоброжелательство к Сакр-эл-Бару, то теперь это недоброжелательство перешло в ненависть к тому, кого он считал захватчиком власти. В Алжирском пашалыке не могло быть места для них двоих.

Поэтому он, прищурив глаза, смотрел на своего лейтенанта, и взгляд этот был всем понятен. И Сакр-эл-Бар тоже понял его. Он почти сожалел, что не воспользовался минутной слабостью и мятежным духом команды, чтобы окончательно победить пашу.

Он обернулся к Бискайну:

– Иди, – сказал он ему, – и уведи с собой этого мужественного воина морей, – он указал на Марзака.

Бискайн повернулся к паше.