Морской ястреб

Марзак стоял охваченный ужасом, почти не решаясь дышать. Никогда в жизни не видел он своего отца в таком гневе. Но Фензиле, казалось, нисколько не испугалась.

– Я буду молить аллаха, чтобы твоя душа стала зрячей, о отец Марзака, чтобы ты мог различить тех, кто любит тебя, и тех, кто преследует свои собственные цели и обманывает тебя.

– Как? – завопил он, – ты еще не угомонилась?

– И никогда не угомонюсь, пока не буду лежать мертвой из-за того, что даю тебе советы, диктуемые моей безмерной любовью к тебе, свет моих бедных очей.

– Продолжай в том же духе, и это скоро случится.

– Мне это безразлично, лишь бы сорвать маску с этой собаки Сакр-эл-Бара. Да переломает ему кости аллах. Что касается двух его рабов из Англии, о Азад, мне сказали, что женщина эта высока и красива. Что намерен он делать с ней, раз он не хотел вести ее на рынок, как предписывает закон?

Азад подошел к ней и схватил ее за руку. Лицо его под загаром было совершенно серое.

Он громко позвал.

– Аюб!

Она побледнела от страха.

– Господин мой, господин мой, – стонала она. – Источник моей жизни, не гневайся. Что ты хочешь сделать?

Он зло улыбнулся.

– Сделать то, что я должен был сделать десять лет тому назад и даже раньше. Ты будешь избита плеткой, – и он снова еще громче закричал, – Аюб!

– Господин мой, господин мой, – в диком ужасе взмолилась она, – прости меня, прости. – Она плакала и обнимала его колени. – О моя любовь, о отец Марзака!

– Азад, презрительно улыбаясь, взглянул на нее.

– Это поведение больше приличествует тебе – поступай так же и в будущем.

Он презрительно освободился из ее объятий, повернулся и величественно вышел из комнаты, оставив двух испуганных людей, чувствовавших себя так, словно только что заглянули в лицо смерти.

– Ну, а теперь что? – спросила Фензиле.

– Теперь? – сказал мальчик.

– Да, что теперь? Что нам теперь делать? Неужели беспомощно ждать окончательной гибели? Он околдован. Этот негодяй околдовал его, и он считает, что все, что тот делает, хорошо. Если аллах не поможет нам, Марзак, то Сакр-эл-Бар раздавит тебя.

Марзак понурил голову. Он медленно подошел к дивану и бросился на подушки; так он лежал ничком, положив подбородок на руки и подняв ноги.

– Что же мне делать? – спросил он наконец.

– Я сама страстно хотела бы это знать, но что-то надо сделать. Да сгниют его кости. Если он останется жив, ты погибнешь.

– Да, – вдруг многозначительно сказал Марзак, – если он останется жив. – И он сразу сел. – Вместо того, чтобы сговариваться и составлять планы, и только вызывать гнев моего отца, пойдем лучше более коротким путем.

Она стояла посреди комнаты, мрачно глядя на него.

– Я уже думала об этом, – сказала она. – Я могла бы найти людей, которые сделали бы это за горсть золота. Но риск!

– Какой же риск, раз он умрет?

– Он может потянуть нас за собой. Твой отец страшно отомстил бы за него.

– Если это сделать умно, то можно не попасться.

– Не попасться? – повторила она и рассмеялась невеселым смехом. – Как ты молод и слеп, Марзак! Мы первые, которых он заподозрил бы. Я не скрывала свою ненависть к нему, а народ не любит меня. Они заставят твоего отца наказать нас, даже если он сам не захочет этого. Этот Сакр-эл-Бар для них прямо божество. Вспомни, как его встречали. Какого пашу, возвращающегося с триумфом домой, так приветствуют? Эта победа, посланная ему судьбой, заставила их решить, что аллах ему покровительствует. Говорю тебе, Марзак, что если твой отец завтра умрет, Сакр-эл-Бара выберут алжирским пашой, и что будет с нами тогда? Азад-эд-Дин стар. Правда, он не принимает участия в боях. Он любит жизнь и, может быть, долго протянет, но если Сакр-эл-Бар будет жив, когда судьба твоего отца совершится, какова будет твоя и моя судьба?

– Да будет осквернена его могила! – проворчал Марзак.

– Его могила, – сказала она. – Трудность в том, чтобы вырыть ее для него так, чтобы не задеть нас. Шайтан покровительствует собаке. Нам не помогут проклятия. Встань, Марзак и обдумай, как это сделать.

Марзак вскочил на ноги, ловко и проворно, как гончая собака.

– Послушай, – сказал он, – раз я должен отправиться с ним в море, то может быть, как-нибудь темной ночью мне это удастся.

– Подожди, дай мне обдумать, аллах укажет мне путь. – Она захлопала в ладоши и приказала вошедшей рабыне позвать евнуха Аюба и приготовить ей носилки. – Мы отправимся на рынок, о Марзак, и посмотрим на его рабов. Может быть, благодаря им возможно будет что-нибудь сделать. Коварство поможет нам скорей, чем сила.

Глава IX Конкуренты

Площадь перед рынком была полна пестрой, толкающейся и шумной толпой, которая с каждой минутой увеличивалась потоками людей, лившихся из лабиринта узких немощеных улиц. Торговля рабами еще не началась и должна была начаться не раньше, как через час, а пока же торговцы, которым было разрешено расположиться у стен со своими товарами, торговали шерстью, фруктами, пряностями, а один или два – даже драгоценностями и безделушками для украшения правоверных.