Мор, ученик Смерти

…в темном переулке Анк-Морпорка схватился за грудь и повалился на свою телегу золотарь…

Мор перекатился и мгновенно вскочил, поднимая меч над головой; на него нахлынуло мрачное возбуждение, когда Смерть попятился по шахматному рисунку плит. Меч с неистовой силой вонзился в полку и прорубил ее насквозь; песочные часы друг за другом заскользили вниз. Мор краем глаза заметил, как Изабель метнулась мимо него и успела подхватить их все…

…в разных местах Диска четверо людей чудом избежали гибели при падении…

…а потом он бросился вперед, закрепляя свое преимущество. Руки Смерти задвигались с головокружительной скоростью, блокируя каждый удар и выпад, а потом перехватили косу и повели ее вверх по дуге; Мор, неловко увернувшись, задел какие-то часы эфесом своего меча и отправил их в полет через весь зал…

…в Овцепиках пастух, обходя с лампой высокогорные пастбища в поисках отбившейся от стада тарги, оступился и упал в тысячефутовую пропасть…

…Кувыркс рванулся вперед и в отчаянном прыжке поймал жизнеизмеритель одной вытянутой рукой, но не устоял на ногах, плашмя растянулся на животе и заскользил дальше…

…корявый платан таинственным образом распростер ветви и принял вопящего пастуха в свою крону, единым махом разрешив все его главные сомнения – насчет смерти, небесного суда, существования Рая и так далее – и заменив их одним, в сравнении относительно несложным, вопросом: как в кромешной темноте вскарабкаться обратно на высоту ста футов по отвесному заледенелому склону…

В бою настала пауза: противники разошлись и вновь стали ходить кругами, выбирая удобный момент для атаки.

– Неужели мы не можем ничего сделать? – спросила Кели.

– Мор проиграет в любом случае, – покачала головой Изабель.

Кувыркс вытряхнул из пышного рукава серебряный канделябр и теперь осторожно перебрасывал его из одной руки в другую.

Смерть угрожающе занес косу и случайно разбил оказавшиеся у него за плечом часы…

…в Бес Пеларгике главный императорский истязатель упал спиной в свою собственную яму с кислотой…

…и нанес еще один удар, с которым Мор разминулся по чистой случайности. Причем на волосок. Он чувствовал жгучую боль в мышцах и отупляющую серость усталости в мозгу – Смерти о таких мелочах беспокоиться не приходилось.

Смерть заметил.

– СДАВАЙСЯ, – услышал Мор. – ВОЗМОЖНО, Я БУДУ МИЛОСТИВ.

Для пущей убедительности он резко ударил сплеча, но Мору все же удалось подставить под косу клинок. Коса отскочила, и еще один жизнеизмеритель разлетелся на тысячу осколков…

…герцог Сто Гелитский схватился за грудь, почувствовав ледяной укол боли, беззвучно закричал и свалился с коня…

Мор пятился, пока не ощутил шеей грубый камень колонны. Песочные часы Смерти с удручающе пустыми колбами находились в считаных дюймах от его головы.

Смерть не удостоил этот факт вниманием. Он задумчиво рассматривал зазубренные останки жизни герцога.

Мор завопил и ударил мечом снизу вверх под приглушенные одобрительные крики наблюдателей, давно уже ждавших, чтобы он это сделал. Даже Альберт захлопал в морщинистые ладоши.

Но вместо звона разбитого стекла Мор услышал… тишину.

Развернувшись, он сделал вторую попытку. Лезвие прошло сквозь стекло, не причинив ему вреда.

Колебание воздуха заставило его развернуться и поднять меч – как раз вовремя, чтобы отразить коварный удар сверху. Смерть успел отскочить и увернуться от ответного выпада, оказавшегося медленным и слабым.

– ВОТ И ВСЕ, ЮНОША.

– Мор, – поправил Мор и поднял взгляд. – Мор, – повторил он и метким ударом меча рассек надвое рукоять косы.

В душе у него клокотал гнев. Если уж погибать, так хотя бы под своим именем.

– Запомни, ты, гад: Мор! – выкрикнул он и бросился прямо на ухмыляющийся череп, и меч его плясал синим пламенем. Смерть попятился, с хохотом уклоняясь от града яростных ударов, которые отсекали от черенка косы все новые и новые куски.

Мор кружил около него, рубил и колол, но даже сквозь красную пелену злости смутно сознавал, что Смерть не пропускает ни одного его движения, держа осиротевшее лезвие косы словно меч. Ни один удар не достигал цели, а запас гнева истощался. «Ты никогда его не одолеешь, – сказал себе Мор. – Единственное, на что мы способны, – какое-то время не подпускать его к себе. Да и проигрыш, наверное, будет предпочтительней победы. Кому она нужна, эта вечность?»

Сквозь полог усталости он увидел, как Смерть выпрямился во весь рост, а отсеченное лезвие описало медленную, ленивую дугу, двигаясь будто сквозь патоку.

– Отец! – закричала Изабель.

Смерть повернул голову.

Быть может, разум Мора и приветствовал грядущий переход в мир иной, но тело, посчитавшее, видимо, что оно при таком раскладе теряет больше всех, воспротивилось. Единым неотразимым ударом оно выбило из рук Смерти лезвие косы, а потом прижало его самого к ближайшей колонне.

Во внезапно нахлынувшей тишине Мор понял, что больше не слышит назойливый шумок, последние десять минут постоянно присутствовавший на самой границе слышимости. Его взгляд метнулся в сторону.

В его часах оставались последние песчинки.

– БЕЙ.

Мор поднял меч и вгляделся в пару голубых огней.

И опустил меч.