Мой любимый негодяй

– А еще мы можем сократить раздел, посвященный моде, – предложила Хэтти. Ее щеки пылали от возбуждения. – Недавно образовано Общество рациональной одежды. Я думаю, довольно многих дам заинтересует концепция новых, более комфортных моделей.

Люси благодарно кивнула:

– Вот такие направления я и подразумевала.

– А как насчет рассказа на последней странице? – взяла слово Катриона. – Мы могли бы показать образы главных героинь, стремящихся к свободе и равноправию.

– Или женщин, с которыми общество обошлось ужасно несправедливо, – добавила Хэтти, – чтобы читательницы захотели устроить революцию!

Губы Люси расплылись в улыбке. Впервые с того дня, когда Тристан захватил «Лондонский печатный двор», она вдохновилась перспективой распоряжаться издательским домом – или, по крайней мере, его половиной – по собственному усмотрению.

– В настоящее время мы должны все согласиться с новой стратегией. Скрытая революция.

– Отличная стратегия, – сказала Аннабель.

– Правильно! Правильно! – воскликнула леди Солсбери.

– И как же мы протащим наши реформы через лорда Баллентайна? – спросила Катриона.

– Я в некотором расстройстве, – негодующе произнесла леди Солсбери. – Лорд Баллентайн – блестящий представитель мужского рода, но как неприлично с его стороны в последнюю минуту разрушить наши планы!

– Даже более чем неприлично, – мрачно согласилась Люси. – Предоставьте его мне. Если он станет нам препятствовать чисто из вредности, в то время как наша стратегия начнет доказывать свою популярность у читательниц, я отомщу ему тем же.

– Звучит наивно и по-детски, – заметила леди Солсбери.

– О, возможно, – простонала Люси и закрыла лицо руками. – Могут пройти годы, прежде чем наши уловки дадут хоть какой-то эффект. Как мне выдержать ожидание?

– Представляй в уме нашу победу, – донесся до нее голос Аннабель.

– Длинную очередь из женщин, выстроившихся на Парламентской площади, чтобы впервые проголосовать, – добавила Катриона.

– Леди Люсинда, первая женщина – член палаты лордов! – воскликнула Хэтти. – Требую эксклюзивного права написать твой портрет для Вестминстера!

Люси возвела глаза к потолку:

– Попытаюсь вести себя как положено, пока мы не издадим переработанный выпуск.

– Мы тебя проконтролируем, – заверила Хэтти. – Ты уже добилась больших успехов. – Она повернулась к леди Солсбери: – Леди Люсинда находится в процессе исправления своей репутации.

Брови леди Солсбери поползли вверх:

– А! Я заметила, что вы очень модно одеты. – Она бросила оценивающий взгляд на розовато-лиловое платье для прогулок.

– Процесс затрагивает не только мой гардероб, – сказала Люси. – Следующий пункт в нашем списке – восстановление некоторых разорванных связей в высшем обществе. – Она взглянула на богато украшенные часы на каминной полке. – Поэтому мне нельзя пропустить завтрак. Сейчас там как раз соберется основная масса гостей.

Леди Солсбери ахнула:

– Почему я не знаю, что вы готовы к переменам? – Она потянулась за тростью и с усилием поднялась. – Идемте. Я представлю вас.

Идея леди Солсбери состояла в том, чтобы после завтрака выйти всей группой на залитую солнцем лужайку английского сада Клермонта и там представить Люси. Полупрозрачные белые тенты и плетеные стулья манили к себе гуляющих по саду гостей – посидеть вместе, поболтать и выпить чаю на свежем воздухе. Неподалеку, у рощицы, была оборудована площадка для игры в крокет. Ветер доносил оттуда восторженные крики игроков.

Леди Солсбери прошла вперед с Катрионой, тоже урожденной леди, а дочь банкира и белая ворона Люси, чтобы не привлекать внимания, двигались позади на некотором расстоянии. А затем графиня удивила Люси – из всех других знакомых она выбрала леди Уиклифф, которая, с неизменной Сесиль на поводке, была занята разговором с двумя пожилыми матронами. Люси и Хэтти еще не дошли до их группы, когда леди Солсбери резко обернулась.

– Ах, леди Люсинда! – воскликнула она, словно не ожидала ее встретить. – Боже мой! Какое восхитительное платье! И цвет необычный! Мои глаза уже не те. Подойдите ближе, дайте рассмотреть вас.

Ничего себе! Леди Солсбери затеяла большую игру и сунула нос в отношения отдалившихся друг от друга членов семьи. Конечно, это сработает в пользу Люси, если ее увидят беседующей с матерью… Тем временем графиня с близкого расстояния любовалась идеально подобранными оттенками розовато-лиловой ткани.

– Не правда ли, чудесно? – спросила она с таким энтузиазмом, что леди Уиклифф была вынуждена дважды притвориться, что рассматривает платье, и согласиться, что да, оно чудесно.

Между пожилыми дамами завязался вежливый обмен мнениями на тему моды. И тут Люси краем глаза увидела, что к ним приближается леди Хэмпшир, которая, увлеченно жестикулируя, беседовала с седовласым бородатым джентльменом.

Глаза маркизы мгновенно выхватили из толпы мать Люси:

– Леди Уиклифф! А я вас разыскиваю. Мы с профессором Марлоу как раз обсуждаем последние успехи в изучении истерии.

– О да, – вяло отмахнулась мать. – Захватывающая тема.