Мерзкий старикашка

К залу заседаний совета князей шли через весь дворец, почти торжественно ‑ впереди Латмур и Касец, за ними, в паре шагов, мы с царевной, от нас по бокам еще четверо Блистательных, и остальные гвардейцы сзади, колонной по трое. Пафосно так двигались, гремя броней, сверкая блеском стали...

Едва успели. Слуги уже затворяли двери совета, когда их остановила могучая длань Железной Руки.

‑ Что вы себе позволяете, Латмур, князь Девяти Столбов? ‑ раздался изнутри чей‑то возмущенный голос.

‑ Прошу извинить меня, владетельные. ‑ капитан посторонился, Касец занял место у противоположного косяка, и в зал прошествовала Валисса.

Безумно очаровательная в складчатом зеленом платье с декольте, незначительным числом неброских но изящных украшений, миниатюрным кинжальчиком на поясе, с княжеской диадемой на гордо посаженой голове...

И такую женщину мой племянник считал лишь приложением к княжеству и фабрикой по производству наследников?!! Он заслужил свою участь тысячу раз!

‑ Валисса, княгиня Шехамы прибыла на совет! ‑ возгласил заранее проинструктированный Латмуром церемониймейстер.

На какое‑то мгновение в зале совета повисла тишина, быстро сменившаяся нарастающим ропотом на тему "И чего здесь понадобилось этой... вдове?"

Шум нарастал и нарастал, но в крики и топотание ногами не перешел ‑ кажется князья оказались воспитаны лучше, нежели я себе это представлял, а возможно их несколько охолонила горделивая поза и насмешливая, но презрительная усмешка царевны, то высокомерное спокойствие, с которым она встречала зарождающуюся бурю негодования владетельных.

Я прям даже залюбовался.

Наконец, когда возмущение князей достигло своего апофигея, Латмур Железная Рука подал знак церемониймейстеру, тот снова громыхнул своим жезлом с колокольчиками, и возгласил:

‑ Лисапет, царевич из рода Крылатых Ежей, прибыл на совет дабы заявить о своих правах!

И вот тут повисла гробовая тишина.

Я вошел в зал ‑ не быстро и не медленно, ‑ стараясь демонстрировать полное спокойствие, не сутулясь, но и бравого орла из себя не изображая, негромко постукивая посохом по каменным плитам пола. Встал рядом с Валиссой. Огляделся. Давненько я здесь не был.

Собственно, в молодости Лисапета сюда заносило всего пару раз, причем на заседание ‑ лишь однажды, когда царь Лендед, следуя вековой традиции, представлял князьям своего достигшего совершенных лет сына. И еще раз, за три месяца до этого, увлек в обычно пустующее помещение дворцовую служанку со вполне понятной целью.

Зал практически не изменился, насколько могу помнить. Трапециевидный, широкой стороной у входа, он постепенно сужался до двенадцати‑тринадцати локтей на противоположной стороне, где, на некотором возвышении, стоял пустующий нынче трон, на сиденье которого сейчас лежит царская корона. Справа от трона высокое кресло ‑место для царевича. Когда я уезжал в обитель Святого Солнца их там было два.

Слева, чуть подальше и развернутое к трону полубоком еще одно кресло, такое же ‑ место примаса. Вон он там, расселся в раззолоченном одеянии первосвященника.

Вдоль стен ‑ кресла князей, по восемнадцать штук с каждой из сторон и изящными полукруглыми кафедрами‑рострами резного дерева перед ними, дабы каждый выступающий в совете был виден всем присутствующим.

Одно кресло, между князьями Хатикани и Софенине пустует. Неудивительно ‑ линия князей Аршакии прервалась еще при моем деде.

Яркий свет из высоко расположенных окон в правой стене лился в зал. В это время тут всегда светло ‑ не даром заседания всегда начинают в полдень. А на случай если князья засидятся, или просто непогоды, между креслами стоят трехногие бронзовые канделябры.

Моего появления ждали. Сразу видно, что ждали ‑ смотрят все испытующе, внимательно ‑ что это за царевич‑то у нас тут такой выискался? ‑ и настороженно, но без удивления. Еще бы, за сутки, что я провел в Аарте все о моем прибытии успели узнать. И косточки мне перемыть тоже.

‑ Меня зовут Лисапет, я сын Лендеда и брат Кагена, царей Ашшории, и пришел заявить о своем праве на корону и трон. ‑ говорить очень громко не требовалось, в зале прекрасная акустика.

‑ Шовет рашшмотрит твое шаявление, шаревищь. ‑ ответил главный министр, с трудом поднявшись.

‑ Рассмотрит? ‑ я позволил себе откровенно язвительную усмешку. ‑ Как же вы будете судить о моих правах, если свои же не чтите? Отчего моя невестка стоит здесь, у порога? Разве не венчалась она княгиней Шехамы? Разве не это княжество было ее приданным, которое после смерти мужа должно возвратить вдове? И разве теперь не обязана она участвовать в совете наравне со всеми прочими князьями?

‑ Этого еще не хватало... ‑ раздался чей‑то голос.

‑ А ведь прав царевич! ‑ запальчиво воскликнул в ответ молодой, лет тринадцати, здоровущий парень вскакивая с места.

Благородное собрание сдержанно зашумело.

‑ Шядь, княщь Лекшик. ‑ махнул рукой Тонай Старый. ‑ И вы помолщите вше! Вопрош щерьешный, такие долшно примашу толковать ‑ на то его в шовет и шовут вшегда.