Мерзкий старикашка

Сэй Алек Мерзкий старикашка

Сэй Алек

Мерзкий старикашка

Один киноперсонаж как‑то сказал,что "Смерть ‑ это только начало". А если это действительно так? Если тебе дают новый шанс, возможность дополнительно покоптить белый свет? Стоит ли отказываться от такого подарка высших сил? Разумеется, нет! Особенно если учесть, что характером ты не так уж сильно отличаешься от того самого персонажа из кино...

Эту книгу я хочу посвятить своему коллеге, доброму товарищу и просто замечательному человеку, Владимиру Петровичу Прудникову, на чьи, прямо надо сказать, нечастые вздохи по поводу возраста и всего с ним связанного, мне всегда хочется ответить: "Ты бы сначала хоть лимон что ли съел"!

Болит поясница и, почему‑то, колени. Странно, когда КамАЗ вылетел на остановку, я на лавочке сидел и бампер выше ног прошел...

Позвольте, а на каком основании я вообще жив тогда? Отчетливо же помню, как меня размазало, а потом... Да, а ведь было, действительно было это "потом". Помнится, вишу над разнесенным остановочным павильоном где‑то там сверху, метрах так в пяти над землей, внизу кровища, ‑ не один я маршрутку дожидался, ‑ мусор, шум и вопли, из кабины грузовика, что в стенку дома впечатался, мужики водилу вытаскивают с явным намерением устроить суд Линча, а мне покойно так, только любопытство какое‑то проскальзывает, мол, что дальше будет‑то.

А дальше... Дальше тоже было. Как‑то все тускнеть начало что ли, цвета терять, и чувство такое, словно в воронку какую‑то затягивает, а потом оп‑па, сам не понял как, а я уже в... Труба‑не труба, тоннель‑не тоннель... И не объяснишь сразу, что это. Свет какой‑то, вроде как вдалеке, тебя к нему несет (или он приближается?), а со всех остальных сторон этакая... турбулентность, во. Не стенки, а как вот ты в центре смерча находишься ‑ так оно и выглядит, наверное. И ни страха уже, ни любопытства, ничего ‑ гольная апатия.

Потом труба‑не труба в такой, что ли, пузырь преобразовалась и ощущение движения пропало, а свет вокруг разлился, вроде как насквозь пронизывал даже. И еще... Да, еще там фигура из света же была, гораздо более яркого, но не слепящего.

Хотя, очень я сомневаюсь, что это, гм, существо, действительно имело антропоморфную форму, как мне тогда показалось. Скорее, заскоки человеческой психики, которая не привыкла еще вот так вот, без тела существовать.

Что‑то он меня спросил... Что‑то, типа готов ли я... К чему? Не помню. Как в тумане этот момент. По смыслу, вроде бы, похоже на "готов ли перейти в другую форму существования". Точнее не скажу, это... Ну не словами же он спрашивал. Скорее что‑то вроде телепатии, причем не той, которую можно буквами записать, а той, что надо рисовать и, одновременно, музыкальное сопровождение включать соответствующее. Как‑то так, и еще куча нюансов.

А ответил я... Ну да, гонор мой прорезался ‑ врут это, что горбатого могила исправит. Как был характер говенный, так и после смерти не улучшился.

Ну, может просто не успел.

Брякнул я что‑то,на тему, меня никто, мол, не спрашивал, хочу я еще пожить, или только и ждал, что того КамАЗа.

Это светящееся нечто мне свое недоумение, приправленное долей иронии оттранслировало, со смыслом "ты гляди, какой живой покойник". И, отчетливо: "Значит, еще пожить хочешь?".

‑ Хотелось бы еще, хоть немного. ‑ даже какая‑то слабая злость в глубинах моей апатии пробудилась. ‑ Что я за свои двадцать с небольшим видал? Только‑только универ закончил, работу приличную нашел, о женитьбе начал задумываться.

А это светящееся возьми, да пошли мне несколько образов того, что видал. Был бы жив ‑ покраснел бы, честное слово.

И, чувствую я, что он насмехается ‑ не злобно, а так... По‑дружески что ли? Как более старший и опытный товарищ.

"Немножко? Немножко еще можно, пожалуй..." ‑ и задумчивость от него такая исходит...

‑ Как ты себе это представляешь? ‑ спрашиваю. ‑ От меня выше пояса одно мокрое место осталось.

А он мне что‑то такое показал... Планета, но не Земля, хотя чем‑то и похоже. Материки толком не разглядел, а вот общий бело‑голубой окрас похож.

"Есть интересная развилка в развитии, и именно что немножко пожить. Тело освобождается".

‑ Обратно, значит, никак?

"Можно, в немного раньше по времени, но там ты бы прожил долго".

И опять меня куда‑то потянуло, а этот светящийся вроде как удаляться начал.

‑ Эй! ‑ крикнул я (ну, или что‑то вроде как крикнул ‑ тела‑то нет). ‑ Меня же сразу раскусят, что я, это не я! Я ж ни языка местного, ни традиций не знаю, ничего!

"Кое‑что тебе от прошлого владельца тела достанется", и волна успокоения от него идет. А дальше...

А дальше ‑ все. Лежу вот. Спина в пояснице болит, и, отчего‑то, коленки. Не на перине лежу явно, на твердом чем‑то, но и не на голых досках. Сверху... Одеялко какое‑то есть, не тяжелое, опять же, но телом ощущается. Воздух вокруг свежий, не городской, цветущим садом пахнет, и чье‑то присутствие неподалеку явственно ощущается. Открыть что ли глаза, или попытаться вспомнить, кто я теперь?