Мертвый лед

Трэвис выглянул из-за двери. Его короткие локоны казались темно-каштановыми, хотя обычно были русыми. А еще было похоже, что они немного отрасли, и только когда он вошел в комнату и закрыл за собой дверь, я поняла, что они были влажными, отчего казались темнее и распрямились, удлиняясь. Мои влажные и тяжелые волосы становились сантиметров на десять длиннее. Он был закутан в полотенце от подмышек до лодыжек, как и я, потому что мы были почти одного роста. Супер-большие полотенца на нас двоих выглядели как платья, а на Клаудии они должно быть прикрывали лишь самое необходимое.

— Жаль, что тебя ранили, — проговорил он.

— Мне тоже. Жаль, что мне пришлось отвлечь тебя от тренировки.

Вот тогда он улыбнулся.

— А мне нет, я их ненавижу.

— Ты начал обзаводиться кое-каким мышечным рельефом, — отметила я и хотела было указать на его руки, но замерла на середине движения, потому что забылась и попыталась поднять левую руку.

— Да, и если бы женщины, с которыми я бы хотел встречаться, были того же типа, это было бы здорово, но их больше впечатлили сонеты Шекспира, что я могу нашептывать по памяти им на ушко.

Я одарила его взглядом.

— Скажи мне, что шутишь.

— Ты никогда не встречалась с кем-то, кого интересовала литература?

— Думаю встречалась, но могу ошибаться, потому что мне кажется, если бы я начала нашептывать под одеялом сонеты, они бы хохотали надо мной.

— Ты лучше знаешь свое окружение, — сказал он. — Мое любит поэзию.

— Я не сказала, что мне не нравится поэзия, просто не в восторге от сонетов.

— Тебе не нравится Шекспир? — Трэвис в притворной обиде прижал руку к груди, словно я ранила его.

— Предпочитаю трагедии, — ответила я.

Он снова улыбнулся.

— Ну конечно, хотя, думаю, нашептывание монолога Леди Макбет меня бы завело.

Теперь была моя очередь усмехнуться.

— Не знаю, зависит от девушки.

— Как насчет тебя?

— Нет уж, — сказала я, все еще улыбаясь, и это была хорошая улыбка. Это помогло справиться с усталостью.

Он подошел и осторожно сел рядом со мной с той стороны, что не была забинтована.

— Выглядишь уставшей, Анита.

— Приятно знать, что я чувствую себя так же плохо, как выгляжу, или выгляжу так же плохо, как чувствую себя, или как-то так.

— Я не имел в виду, что ты выглядишь плохо, ты всегда хорошо выглядишь.

Я посмотрела на него.

— Прямо сейчас это откровенная ложь.

Он улыбнулся, нахмурился и наконец сказал:

— Это одна из тех ситуаций с девушками, где нельзя выйти победителем? Потому что, если я соглашусь с тобой, ты обвинишь меня в том, что я не считаю тебя красивой, а если не соглашусь, скажешь, что я лжец.

Я рассмеялась, не смогла сдержаться.

— Будь ты бойфрендом или любовником — возможно, но нет, я не стану обрушивать на тебя странную женскую логику.

— Фух! — выдохнул он, притворившись, что вытирает пот со лба.

— Я настолько устала, или ты веселее и счастливее обычного?

— Второе — чистейшая правда, — ответил он.

— Даже при усиленной нагрузке в зале?

Он кивнул.

— Я принял душ, прежде чем прийти сюда, потому что был весь потный после качалки и того, как мне надрали задницу.

— Я слышала, что ближайшие четыре дня тебя ждут интенсивные тренировки, так кто же натаскивает тебя в поединках один-на-один?

— Фредо.

— Он хорош в рукопашной, но еще лучше обращается с ножами.

— Это я заметил. Он говорит, я лучше управляюсь с лезвиями, чем со своими руками. Не уверен, комплимент ли это, или его способ сказать: ты настолько плох в драке, что без ножа тебе не выиграть.

— Если Фредо хвалит то, что ты делаешь с ножами, это хорошо. Он главный инструктор охранников, и он в этом дьявольски крут. Однажды я пустила ему кровь в тренировочном состязании, чертовски впечатлив других парней.

Светло-карие глаза Трэвиса стали шире, отчего он показался моложе. Ему было двадцать пять, но выглядел он на восемнадцать, а с этими огромными глазами и растрепанными влажными волосами он легко мог сойти и за семнадцатилетнего.

— Ты задела Фредо в состязании на ножах, ух ты, это впечатляет. Он такой быстрый.

— У крыс и леопардов очевидное преимущество в скорости. Львы слишком мускулисты.

— Это не про меня, — сказал он.

— Я хотела тебя о чем-то спросить, если мы останемся наедине.

— Не помнишь о чем?

Я покачала головой.

Он осторожно приобнял меня.

— У тебя был тяжелый день.

— О, Магда, что ты о ней думаешь? Зачем она избивает Келли?

— Она хочет официально стать первой львицей прайда.

— Никки уже отказался от секса с ней, и я его Регина, так что она не может стать ей. Первая львица в нашем местном прайде — пустое звание.

— Это так, — согласился он.

— Так почему Магда так за этим гонится?

— Я не уверен, но знаю, что она не остановится.

— Почему нет, если она ничего от этого не выигрывает?

— Я не сказал, что она ничего не выиграла, я лишь согласился, что первая львица — пустое звание.

— Ладно, и что же ей дала драка с Келли?

— Не знаю, но она выглядит так, словно у нее есть какая-то цель. В Арлекине очень целеустремленные и мастера вампиры, — он нацарапал кавычки у слова «мастера», — и компаньоны-оборотни.