– Не скажи. Иногда полезно знать, с кем наутро пойдешь в дозор.
– С кем прикажут, с тем и пойдешь. Это же армия, приятель, – фыркнул я, отворачиваясь и направляясь к своему навесу.
Атис озадаченно крякнул:
– Значит, отказываешься?
– Само собой.
– Жаль, – непритворно вздохнул он. Но я только отмахнулся. Что-то печать опять разнылась к ночи… пока еще несильно, но вполне ощутимо. Вот ведь зараза. Второй раз за день. Ну чего ей опять не хватает? Какого драхта до сих пор меня тревожит? Я ведь ничего не нарушил. Ну, кроме того, что некстати помянул вчера императора.
Добравшись до сваленной под навесом кучи соломы, я плюхнулся на мягкое и, привалившись спиной к стене, потер ладонью грудь. Черт, все равно жжется. И чем дальше, чем сильнее. Ох, Кар, да что ж за напасть придумал для меня твой отец! Его самого уже нет в живых, ты находишься за тридевять земель отсюда и даже не подозреваешь о моем существовании, а она все еще жива. И, сволочь такая, по-прежнему кусается. Хотя, может, дело попросту в том, что мне сегодня много досталось?
– Фьюить! – вдруг присвистнул Атис и вместо того, чтобы свалить, вдруг заглянул в мое убежище. – Это что еще за дела? Какого драхта ты ночуешь здесь, а не в казарме?
Я поморщился и снова помял отчаянно ноющую грудь.
– Мне здесь больше нравится.
– Э нет, так не пойдет! – Атис решительно двинулся в мою сторону, но на полпути замер, когда из-за угла выступил черно-рыжий кобель и недвусмысленно оскалил зубы. – Ого. Да ты, оказывается, не только с волками ладишь…
– Р-р-р! – приглушенно заворчал пес, и парень, подняв руки, неохотно отступил.
– Ну, все… все, Черныш! Не скалься, я ухожу.
Пес умолк, но зубы спрятал лишь после того, как гость признал поражение и исчез за углом. Мне от этого, правда, легче не стало – невесть отчего разгоревшаяся печать вскоре заставила меня подключиться к целительной ниточке. Боль она, к сожалению, не убирала, зато ожога можно было не опасаться. А со всем остальным должен был справиться транс. Ну и время, наверное. Так что я откинул голову, закрыл глаза и принялся размеренно считать от одного до бесконечности. Просто для того, чтобы хоть как-то занять оставшееся до утра время.
На этот раз печать тревожилась дольше обычного, поэтому уснуть удалось лишь на пару часов. А с рассветом над восточными воротами прозвучал одинарный сигнал рожка, и почти сразу после этого в мой закуток заглянул Надир.
– Аш, ты уже встал?
Я с досадой потер грудь и поднялся на ноги.
– Да. Кто к нам опять пожаловал спозаранку?
– Кажется, это к тебе, – многозначительно кашлянул ашеяр, и вот тогда мне стало интересно. Выйдя следом за Надиром во двор, я терпеливо дождался, когда завхоз отворит ворота, а когда увидел, кто именно явился в крепость по темноте, то не сдержал улыбки.
– Ворчун!
Громадный белый зверь с наглым видом сидел посреди дороги, демонстративно положив лапу на мой вещмешок. Вот же бандит! Оказывается, успел ночью сбегать в землянку и притащить сюда мои вещи. Я всегда держал наш НЗ наготове: деньги, драгоценные камни, оружие, сменную одежду, туалетные принадлежности, небольшой запас еды… И вот теперь Ворчун притащил все это в крепость, заботясь о моем комфорте.
– Ну ты даешь, – рассмеялся я, когда зверь подхватил зубами мешок и с гордым видом положил у моих ног. – Спасибо, брат. Без бритвы я бы, конечно, не умер, а вот хорошие портянки в лесу точно не найти.
– Он тут не один, – сообщил из-за ворот ашеяр.
Я поднял голову и улыбнулся снова, когда с ближайшего холма к крепости неторопливо спустился вожак. Могучий, невозмутимый, полный непередаваемого величия зверь, на полголовы выше своего белоснежного собрата. О чем уж они успели переговорить с Ворчуном этой ночью и о чем договорились, не знаю, но к замку ашши приближался без всякой опаски. А когда подошел, с достоинством наклонил голову и коротко рыкнул, вопросительно глянув на моментально заполнившиеся народом стены.
Я обернулся.
– Надир, мы сможем провести их на тот берег через крепость?
– Сейчас узнаю, – понятливо кивнул ашеяр и моментально испарился. Я же, благодарно коснувшись ладонью загривка вожака, снова осмотрел Ворчуна. Одобрительно кивнул при виде округлившихся боков, проверил его рану, от которой даже шрама за эту ночь не осталось. После чего сделал вывод, что сородичи помогли ему лучше, чем полудохлые драхты, и гораздо лучше, чем даже мои нити, и окончательно успокоился.
– Аш, милорд дал добро! – крикнул от ворот вернувшийся Надир. – Только просил живность не пугать, не то со страху нестись и доиться перестанут.
Вожак издал еще один рык, подзывая ожидающую неподалеку стаю, и минут через десять громадные звери один за другим вошли в человеческую крепость. Вели они себя примерно – на людей не скалились, в амбары нос не совали. Неторопливо миновали восточный двор, без колебаний зашли на западный. Так же невозмутимо миновали высокие стены, откуда на них с затаенным восторгом таращились люди. После чего все с тем же непередаваемым спокойствием проследовали к уже открывающимся западным воротам и один за другим потрусили на противоположный берег.