Читаем Мавры при Филиппе III полностью

Времени терять было нельзя. Графиня начала уговаривать Кармен ехать с ней вместе во дворец и сказала ей, что это необходимо. Король требует, чтобы дочь дона Хуана д’Агилара сегодня же была представлена ему и королеве. Они принялись одеваться.

Настал решительный и великий час. Графиня вооружилась всей твердостью. Кармен вскоре оделась и показалась ей еще прекраснее обыкновенного, на ней кроме пышного платья был великолепный брильянтовый убор, подаренный ей Аихой одним словом, Кармен была прекрасна.

Раззолоченная, блестящая толпа волновалась в обширных залах Буэн-Ретиро. Герцог Лерма, гордый и величественный, расточал приветливые поклоны, стараясь привлечь больше друзей на свою сторону.

Филипп был в необыкновенном расположении духа, так что удивлял всех. Он ни на минуту не оставался в покое, был весел, со всеми шутил, смеялся.

Не прошло и полчаса, король уже стал совсем не тот. Лицо его изменилось, во всех движениях заметно было какое-то беспокойство и нетерпение. Он беспрестанно посматривал на дверь и столовые часы.

Министр подошел к Уседе и шепнул ему:

– Посмотри на короля, как он беспокоится… Жаль его! Все напрасно!..

– Да, да, жаль! – отвечал Уседа, стараясь насмешливо улыбнуться.

– Славно я придумал!

– Да, недурно, – отвечал сын.

Но вдруг министр вздрогнул всем телом. Вошедший камердинер громко произнес:

– Графиня д’Альтамира и сеньора Кармен д’Агилар!

Герцог Лерма не верил своим ушам, он не понимал, что с ним делается, и, зашатавшись, только был в силах произнести:

– Все погибло, сын мой!

Громкий голос камердинера произвел на короля совершенно другое действие. Филипп как будто оживился, он с приветливой улыбкой поспешил принять новую гостью при своем дворе, пошел к ней навстречу.

Вошедшие дамы сделали королю самый почтительный поклон, но, к величайшему изумлению графини, король вдруг изменился в лице. Ему сделалось дурно. Он пошатнулся, схватил Уседу за руку и прошептал:

– Это не она!

Эти слова слышали только графиня, Уседа и Лерма, который, подбежав к королю, громко вскричал:

– Это от жару, господа, от сильного жару! Его Величество чувствует себя нездоровым… Отворите окна!.. Или лучше проводите Его Величество в другие покои… Ничего, Ваше Величество, – прибавил он, обращаясь к подоспевшей с беспокойством королеве, – успокойтесь! Я провожу короля и останусь при нем.

Потом он шепнул незаметно Уседе:

– Еще не все погибло, сын мой!

И с торжествующим видом проводил короля, который поспешно ушел в свой кабинет. Уседа ничего не понимал.

Графиня была уничтожена. Кармен с недоумением смотрела на окружающих и любовалась на танцы, которые вскоре начались.

<p>Глава VI. Перемена обстоятельств</p>

Герцог Лерма сдержал слово, данное королеве. Он не покидал короля ни на минуту. Король занемог и слег в постель, в сильном жару.

На следующее утро министр пришел к своему сыну с сияющим лицом, так что тот затрепетал от страха.

– Я все знаю! – сказал он. – В доме д’Альтамиры живет девушка по имени Аиха, подруга Кармен, дочь убитого в Ирландии офицера, сирота, воспитанная доном Хуаном д’Агиларом. В нее-то и влюблен король.

– Не может быть! – вскричал Уседа в остолбенении. – Как же это могло случиться?

– Не знаю. Я пришел тебя попросить разведать об этом…

– Хорошо… я попытаюсь…

– Постарайся в особенности узнать, что за девушка эта Аиха, каков ее характер и правила, чем можно польстить ей, богатством или почестью?

– Что, батюшка, вы хотите?

– Докончить то, что графиня начала и не сумела.

– Поди, мой друг, узнай обо всем и приходи ко мне.

Уседа, встревоженный и изумленный, отправился к графине, а Лерма к королю.

Король все еще лежал в постели. Он провел ночь в лихорадке. Лерма стоял у него в ногах и смотрел с сожалением на монарха. Даже слеза, слеза министра прокатилась по щеке и упала на одеяло. Король это заметил и понял, что он знает о его страсти и пришел утешить его. Король все время скрывался от своего министра-наставника, потому только, что ожидал укоров и нравоучений, и вдруг теперь с радостью увидел, что страшился совершенно напрасно. Доверенность к Лерме снова воскресла, и он рассказал ему странное приключение на охоте, встречу в павильоне с очаровательной девушкой, которая принимала его за дона Августина, – одним словом, все.

– Так вы, Ваше Величество, вовсе не знаете, кто эта девушка? – спросил министр.

– Не знаю. В том-то и несчастие!

– Успокойтесь, Ваше Величество… Я знаю, кто она.

– Ты знаешь? О, говори… говори!..

– Это сирота, которую дон Хуан д’Агилар воспитал… подруга Кармен…

– А, вот где ошибка! Вот отчего они обе были на гулянье! Но как же ее зовут?..

– Аихой.

– Аихой? А не Кармен? Могу ли я ее видеть? Нет ли препятствий?

– Есть, но мы восторжествуем!

– О, ты мой единственный друг! От тебя зависит мое счастье!

И король выздоровел.

Между тем Уседа рассказал графине, каким образом министр все разузнал.

Имя Аихи очень поразило графиню. Она не могла понять, каким образом случилась эта подмена, и поклялась расстроить план министра. Она побежала к Аихе и рассказала, какой против нее кроется недостойный замысел.

Перейти на страницу:

Все книги серии Серия исторических романов

Андрей Рублёв, инок
Андрей Рублёв, инок

1410 год. Только что над Русью пронеслась очередная татарская гроза – разорительное нашествие темника Едигея. К тому же никак не успокоятся суздальско-нижегородские князья, лишенные своих владений: наводят на русские города татар, мстят. Зреет и распря в московском княжеском роду между великим князем Василием I и его братом, удельным звенигородским владетелем Юрием Дмитриевичем. И даже неоязыческая оппозиция в гибнущей Византийской империи решает использовать Русь в своих политических интересах, которые отнюдь не совпадают с планами Москвы по собиранию русских земель.Среди этих сумятиц, заговоров, интриг и кровавых бед в городах Московского княжества работают прославленные иконописцы – монах Андрей Рублёв и Феофан Гречин. А перед московским и звенигородским князьями стоит задача – возродить сожженный татарами монастырь Сергия Радонежского, 30 лет назад благословившего Русь на борьбу с ордынцами. По княжескому заказу иконник Андрей после многих испытаний и духовных подвигов создает для Сергиевой обители свои самые известные, вершинные творения – Звенигородский чин и удивительный, небывалый прежде на Руси образ Святой Троицы.

Наталья Валерьевна Иртенина

Проза / Историческая проза

Похожие книги