Мавры при Филиппе III

– Поезжайте в Валладолид, – сказала ему добрая сеньора Касолета, к которой Пикильо уж несколько раз заходил побеседовать о Гонгарельо.

– Еще сорок миль проехать!

– Что ж делать? Двор не скоро возвратится.

– Я бы поехал с охотой, но не надеюсь на успех. Там, верно, встречу те же препятствия, что здесь. Как я могу добраться до герцога при дворе, когда не мог ни разу увидеть в его доме? Но мне непременно нужно видеть его.

– Постойте, есть средство! – сказала, подумав, сеньора Касолета.

– Какое? Скажите!

– Мы поставляем герцогу Уседе и многим другим придворным лицам духи и разные косметические товары. Вот и вчера получили от герцога заказ. Он велит доставить ему в Валладолид разных вещей для туалета. Это постоянно отдается ему прямо в руки, и потому, без сомнения, что посланный от нас с этим ящичком будет непременно допущен прямо в кабинет герцога… Вы меня поняли?

– А, – произнес протяжно Пикильо; ему не хотелось явиться таким образом в первый раз к своему светлейшему родителю, – нет ли у вас других средств, сеньора Касолета?

– Нет! Других я не знаю. Но могу вас уверить, что с этим ящичком вы непременно скоро дойдете до его светлости, по главной причине: тут есть одна баночка, которую он не показывает никому на свете.

– Какая же?

– У его светлости прекрасные черные волосы, – отвечала шепотом сеньора Касолета, – но только они не постоянно бывают одного цвета. Только мы одни знаем тайну, поэтому нашего посланца герцог принимает всегда в своем кабинете и без свидетелей. Если угодно ехать, я вам дам этот ящичек.

Пикильо долго не мог решиться, находя непозволительным проникать в тайны своего отца, но дойти до знатного и могущественного вельможи не было другого средства. Он подумал, что отец, узнав тайну его посещения, вероятно, простит эту хитрость, и решился.

– Благодарю вас, сеньора, – сказал он. – Дайте мне вашу посылку. И если я буду иметь успех в моем предприятии, то, уверяю вас, что никогда ваша услуга не изгладится из моей памяти, даже надеюсь, что сам герцог Уседа будет вам благодарен.

Получив от сеньоры Касолеты драгоценный ящик и снабженный нужными инструкциями, Пикильо в тот же день отправился в Валладолиде.

Глава VI. Двор в Валладолиде

В роскошном кабинете, перед столом, заваленным книгами и бумагами, в удобном мягком кресле сидел важный барин и чистил ногти. Это был герцог Уседа. Отворив дверь, слуга доложил:

– Герцог Медина-Чели желает видеть вашу светлость.

– Скажи, что мне очень приятно было бы видеть герцога, если бы знал раньше о его посещении. Но теперь не могу принять… Я занят.

– В приемной много просителей, которым вы приказали явиться.

– Скажи, что не могу, – занят!

Лакей ушел. Герцог снова принялся за свое занятие.

Через несколько минут он встал, прошелся по кабинету и остановился перед зеркалом; осмотрел зубы и волосы. Зубы были прекрасны; но волосы казались не очень черными, около корней они начали рыжеть.

Он опять прошелся несколько раз, но с каким-то нетерпением. Наконец схватил шнур колокольчика и так сильно дернул, что чуть не оборвал. В приемной комнате просители, терпеливо ожидавшие после отказа нового свидания, вздрогнули и тихо друг другу заметили:

– Верно, важное дело совершается! Лакей пробежал.

– Я не понимаю, – сказал герцог, – отчего до сих пор нет ответа из Мадрида?.. Есть посылка от Касолеты?

– Никак нет, ваша светлость.

– Как только приедет, сию минуту доложи мне, слышишь!

– Слушаю, ваша светлость.

Лакей вышел. Герцог еще несколько минут полюбовался на свой стройный стан и на прочие ценные красоты своей особы, потом, как будто упрекая себя за потерянное время, быстро подошел к столу, сел в кресло, раздвинул бумаги и начал чинить перья.

Но легкий стук в потаенную дверь, скрытую драпировкой у камина, помешал герцогу заниматься таким важным делом. Он вскочил с досадой, отворил дверь и с приветливой улыбкой вскричал:

– Графиня д’Альтамира!

Графиня д’Альтамира была женщина не очень молодая, но все-таки прекрасная. Она дала клятву быть прекрасной, пока будет возможно. Это частью было в ее власти. Как время ни старалось, но не могло почти устоять против искусного и неутомимого сопротивления графини.

Читатели, вероятно, помнят эту даму с тех пор, как видели ее в Валенсии, в дворцовом саду и при королеве Маргарите, при которой она тогда же вступила в должность гувернантки будущих инфантов. Эта самая графиня была сестрой дона Хуана д’Агилара.

Дон Хуан имел двух сестер помоложе себя, и старшая из них, Изабелла д’Агилар, добрая и кроткая девушка, была замужем за Алонсо д’Альбайдой, одним из первых баронов Валенсии. От этого брака родился Фернандо д’Альбайда, и в молодых летах лишился обоих родителей.