Манчестерский дневник

В городе Антверпен, в доме Собрания, куда, в то время, чаше всего ходил Леви на общественные молитвы и субботничья, работал служка-шамеш с красивой серо-белой окладистой бородой по имени Безброда. Родом он был из Дании, но уже очень давно, наверное большую часть жизни, проживал в Бельгии, в Антверпене. Это был небольшого роста педантичный дядька, старавшийся добросовестно исполнять свои обязанности: подносить, убирать, выдавать аксессуары — такие, как, например, свечи и виноградный сок для обряда Авдала. Он говорил на какой-то дикой помеси немецкого и идиша с невероятным акцентом, но в целом было понятно, что он хотел своей речью донести. Он-то и пообещал Леви «отправить» его в Манчестер, где у него проживали родственники. Об этом он обмолвился ненароком за шаббатным столом, рассказывая, что выдал дочь замуж, а её свёкр, человек гостеприимный, любит принимать и принимает охотно гостей. Обещание поездки от Безброды растянулось почти на целый год. Каждый раз, когда Безбородый видел Леви и их глаза встречались, он виновато бубнил в свою роскошную бороду: «Ну, наверное, в следующем месяце уже можно будет поехать.»

Этот «следующий месяц» наступил уже через год и был определён, как февраль.

В одну из суббот Безбородый подошёл к Леви и сказал:

— Ну, что, на следующей неделе ты можешь ехать.

— ОК. Здорово. Благодарю.

Леви подумал, что после окончания субботы надо было бы ему позвонить, чтобы чётко записать все необходимые данные — адрес и номер телефона. То ли случайно, то ли нет, по номеру телефона, данному Безбородым, неизменно отвечали, что спрашиваемый господин по этому адресу не проживает. Оказалось, что цифры 1 и 9 поменяны местами. Произошла ли это перемена случайно? Наверное. С кем не бывает, даже когда переспрашиваешь о точности несколько раз.

Леви продолжал колебаться: ехать — не ехать? Для путешествия в три дня, расходы на дорогу — огромные деньги. В субботу ездить на машине нельзя, а в воскресенье день оождения у Руши, очень бы хотелось на нём быть.

— Поезжай, Леви, поезжай! Когда ещё пригласят? — уговаривала супруга, — ты же видишь — сначала пригласили, потом испугались и отказали. Безусловно, она была права! Леви прижился в Нидерландах и даже пресытился, после жёсткого житья-бытья в Советской стране и, как многие, от хорошей жизни стал искать «большего добра» — присматриваться к Великобритании: «не переехать ли нам туда»?

Но ведь, чтобы куда бы то ни было перебраться, надо знать, что это за место и зачем туда надо. Съездить, осмотреться, изучить. Перефразируя перл русской мудрости, изучить брод, прежде, чем войти в воду. Наверное, это и вправду уникальная возможность поехать на целую неделю в незнакомую страну на полный, можно назвать, пансион, в гетто, к единоверцам. Леви отъезжал от дома, стиснув зубы, со слезами на глазах. Когда он отъезжал, он понимал также, что эта поездка, возможно, внесёт некоторое оздоровление в климат семейных отношений: станет меньше упрёков, поучений, придирок, наставлений — всего того комплекса раздражителей, появляющихся при спёртом, стоячем воздухе в непроветриваемом помещении. В общем, поездка пойдёт всем на пользу. И для развития кругозора, конечно, эта поездка — целый клад.

С этими мыслями брёл Леви по улицам Манчестера, через его разросшийся каменный лес, вспоминая свою «голландскую жизнь».

Отчётливо стоял перед глазами накрытый праздничный стол у него дома на Balsebaan 104, зажжённые на нём праздничные свечи с пляшущими лепестками огоньков. Всё семейство соответствующе наряжено, Руша, распаковывающая подарки… Леви там не было! Не мог он сейчас, по велению сердца, ни расцеловать, ни обнять. Он мог лишь послать SMS, ограниченное ста шестьюдесятью знаками. Он так и сделал и, почти, тот час, получил ответ, что за морем, на материке, как раз все собрались вместе, раскрывают свёртки, и это примечательное событие снимают на видеокамеру, чтобы как можно дольше удержать его и эту от него радость в памяти и на кассете.