Ловчий

Впрочем, меня особо никто не испугался.

После еды, я опять загнал всех в лодку, и мы продолжили путь.

Очень скоро, русло руки сузилось, течение усилилось, а впереди показались сплошные скалы. Где-то впереди слышался сильный шум, словно от громадного водопада.

— Сколько до этих… провалов? — спросил я у воительницы.

— Ещё с час, — ответила Рада сверившись с картой.

— Пешком дойдём…

Но едва направил лодку к берегу, у меня над ухом свистнуло, а потом, что-то с силой двинуло в бок.

Я недоумённо скосил глаза вниз и увидел на дне лодки стрелу с костяным наконечником. Кольчуга выдержала, но рёбра при каждом вздохе пронизывала сильная острая боль. Грёбаная кикимора…

— Ложитесь, живо! — заорал я, направил баркас на середину реки и сам пригнулся.

Перепугано пища, девочки попадали на дно, Рада легла вслед за ними.

Уже через пару секунд, лодка стала напоминать большого ежа. К счастью, борта были высокими и надёжно прикрывали нас, но из-за них же, я правил практически наугад.

А ещё через некоторое время нас внесло в высокий каньон из скал. Причалить к берегу стало просто невозможно.

Обстрел прекратился, но в этом месте река уже превращалась в свирепый бурный поток, и я едва удерживал баркас посередине течения.

Оставалось только молиться, чтобы каньон не закончился каким-нибудь водопадом или ещё чем похуже

— Ну и где этот… — я не закончил фразу, разглядев, что река впереди по течению внезапно исчезает. — Твою же кикимору… держитесь!!!

Управлять лодкой было уже бесполезно, поэтому я бросил руль, сгрёб девочек в охапку и крепко уцепился обеими руками за мачту. Рада залезла под банку и упёрлась ногами в борта.

Дальше всё произошло очень быстро.

— А-а-а!!!

— Ой-ей…

— Мамочки!!!

— Ай-ай-яй…

— Твою же кикимору растудыть…

— Спаси и сохрани…

— Папочки…

— М-мать…

— Ух-ты…

Лодку подкинуло, она на несколько секунд зависла в воздухе и стремительно рухнула вниз.

Удар, бешеная болтанка, облако брызг и…

И я неожиданно обнаружил, что мы находимся в сравнительно спокойной, окружённой высокими каменными стенами, заводи. Лодка почти по борта набрала воды, но всё ещё держалась на поверхности. Позади ревел водопад, а впереди, Пяденица, не спеша, скрывалась в большом гроте, практически полностью прикрытом зарослями ползучих растений.

Вокруг было очень красиво. Над водой порхали большие стрекозы и бабочки, а почти всю поверхность заводи покрывали большущие водяные лилии.

— Милсдарь Горан… — тихонечко пискнула Одарка. — Вы нас задушите…

— Что? — я сообразил, что всё ещё держу в охапке учениц и отпустил их. — Живые?

— Но мокрые… — фыркнула Рада, отряхиваясь словно большая кошка. — Это было, было…

И с восхищением добавила пару ядрёных словечек.

— Фи, как некрасиво… — тут же возмутились девочки. — Вы же…

— Цыц, малявки! Я чуть не померла от страха, так что мне можно, — псица погрозила им кулаком, покрутил головой и показала на грот. — Вот же он, мать его растак. Только я с места не сдвинусь, пока не высохну.

— И мы, мы тоже! — дружно поддержали её девочки. — Смотрите, милсдарь Горан, вон подходящее место…

Чертыхнувшись про себя, я попробовал грести единственным целым оставшимся веслом, потом сообразил, что воды здесь едва по грудь, вылез из лодки и дотолкал её к большущему плоскому камню, стоявшему посередине заводи.

Сохнуть так сохнуть. В любом случае, ночью в эту чёртову дыру полезут только идиоты. Хочется верить, что я не принадлежу к таковым. Хотя в этом есть большие сомнения. Ну просто очень большие сомнения.

Женская часть команды, совершенно не стесняясь меня, быстро разоблачилась, разложила одежду на горячем камне и улеглась загорать, а я принялся вычерпывать воду из лодки.

Провозился почти до самой темноты, потом расколол сломанное весло на щепки и развёл костер.

Ужинали печёной форелью, в изобилии шнырявшей по заводи.

Ночь прошла совершенно спокойно, разве что под утро мы все страшно замёрзли.

А утром, наскоро перекусив остатками рыбы, мы сели в лодку и вошли в грот. Как там его? Кукуев провал. Набить бы морду тому, кто придумал такое название. И вообще, мерзкое местечко это Стоозерье.

ГЛАВА 19

Тишина…

Мёртвая тишина…

Ещё мгновение назад в небе щебетали птицы, над поверхностью заводи с басовитым жужжанием носились стрекозы, журчала вода, но едва лодка вошла в грот, как вокруг наступила мёртвая тишина. Всё это выглядело так, словно мы пересекли границу между живым и мёртвыми мирами.

Первый десяток метров на нас ещё доносился свет с поверхности, но очень скоро всё вокруг поглотила сплошная тьма.

— Светляк… — тихо приказал я, и сам невольно вздрогнул от противоестественности своего голоса в подземных чертогах.

Фиса развернула правую руку ладонью к верху, раздался тихий хлопок и вверх взмыл маленький яркий шарик, осветивший бугристый свод, заросшие бледным зеленоватым мхом стены и иссиня-черную воду.

Мне показалась, что темнота отступила с угрюмым ворчанием, как будто обещая всё равно отвоевать свою законную территорию.