Lost in the Funhouse

До этого и на протяжении всей их юности по телевизору всегда показывали рестлинг - конечно, рестлинг! бои! матчи! о! - субботние вечерние трансляции из Саннисайд-Гарденс и других мест, громогласные громады, рычащие и ревущие, шлепающие потными торсами о канаты и холст, вырывающие волосы, кусающие лица, брызжущие кровью, топчущие горло, выкалывающие глаза, изрыгающие крики парни с выдающимися прическами и дурацкими именами. И это было - должно было быть, не могло быть ничем иным - большой ложью, фальшивой сделкой, сказочной подделкой, возможно, даже выдуманной. Возможно, они просто дурачились, забавляясь. Как бы то ни было, это было очень и очень захватывающее зрелище - громкие, воинственные, скачущие гигантские задницы в тяжелом бою! Это был единственный вид спорта, который хоть как-то привлекал его, поэтому он гордо и вызывающе держался за него: "Борьба - самый лучший и самый старый вид спорта, известный человеку", - заявил он много лет спустя. "Он существует со времен пещерных людей, еще до того, как были изобретены мяч и колесо!" Стэнли, о сыне: "В детстве он был без ума от рестлинга". Когда ребенок вырос, он так и остался им. Джимми Кригер: "Мы любили смотреть на Киллера Ковальски и Хейстака Калхуна - они были двумя главными героями в течение некоторого времени. Ковальски был просто злобным; однажды он, по легенде, оторвал парню ухо. [Правда! Он наступил на него, и оно оторвалось. Ковальски возразил: "Оно было таким цветным, что отвалилось бы само, если бы у него была возможность"]. Хейстек Калхун был единственным парнем, который мог его победить, потому что он был таким большим и толстым, что просто упал бы на Убийцу". (Хейстек, весивший шестьсот фунтов, радостно восклицал с каждого ринга: "Здесь будет много человеческих блинчиков, прежде чем я закончу!"). "Чем грубее они были, тем больше нравились Энди", - говорит Кригер.

Ему нужно было увидеть их вблизи, поэтому Стэнли или бабушка Перл брали Энди и Майкла (еще одного фаната) с собой на Commack Arena или Suffolk Forum на Лонг-Айленде, когда через территорию проходили матчи профессионалов. Мы видели Дикого Реда Берри и "Кенгуру", "Брутального" Барни Бернарда [с его шестидесятитрехдюймовой грудью], Ковбоя Боба Эллиса, Черепа Мерфи и Джонни Валентайна", - вспоминает Майкл. Любимцем Энди был Бадди "Природный мальчик" Роджерс - белокурый красавчик-плохиш. Он знал, как вывести тебя из себя. Я его ненавидел. Но Энди смотрел на это сквозь пальцы. Он видел, как здорово, когда все его ненавидят, - какой это театр".

Злодейский Природный Мальчик просто стал его новым божеством. ("О, он был, по моему мнению, величайшим рестлером всех времен! Он был для рестлинга тем же, чем Мухаммед Али был для бокса, чем Элвис Пресли был для рок-н-ролла, по моему мнению"). В 1962 году, всего лишь во второй год своей карьеры, Роджерс был признан фанатами самым непопулярным рестлером из ныне живущих - впереди были отвратительный Киллер Ковальски и безжалостный Крашер Лисовски. Он также был практически непобедим, о чем красочно заявлял всем, прихорашиваясь, позируя, выпячиваясь ("Он изобрел выпячивание!"), унижаясь и хвастаясь ("Он изобрел выражение "Я самый великий!", "У меня есть мозги!") и уничтожая все священные правила спортивного мастерства. ("Однажды я видел, как Бадди Роджерс избил парня до потери сознания, так что его пришлось уносить на носилках. Потом Бадди перевернул носилки. Бадди Роджерс умел манипулировать толпой, как никто в мире"). Яростная преданность Энди белокурому чемпиону была безгранична; он говорил всем, кто его слушал: "Любой друг Бадди - мой друг. Любой его враг - тоже мой". Лично он видел рестлинг Природного Мальчика лишь однажды, и не мог быть более взволнован, после чего навсегда запомнил это событие как "самую грустную ночь в моей жизни". Это было 17 мая 1963 года - он как раз заканчивал восьмой класс в Great Neck North Junior High School - и он отправился в нью-йоркский Мэдисон Сквер Гарден, где Роджерс защищал свой титул чемпиона мира против Бруно Саммартино, высоченного итальянского Голиафа. Саммартино победил Роджерса за сорок восемь секунд. "Все закончилось ударом в спину", - мрачно вспоминал Энди. "После этого Бадди ушел на пенсию. Когда он перестал заниматься рестлингом, я перестал смотреть его лет на десять".

Он нашел другое экстремальное развлечение.

Город манил, как и прежде.

Город изобиловал самыми разными возможностями.

Он видел достаточно, чтобы знать.

Город = Захватывающие странные чудеса.

Он никогда не смотрел вверх на парящее величие мегаполиса. Вместо этого он смотрел вниз, на то, что расстилалось, шумело и суетилось перед ним - на улицах, под улицами, за улицами и от улиц. Все и все, все запахи и шумы были здесь, и здесь можно было быть кем угодно и кем угодно, становиться другими вещами и другими людьми и...

Dhrupick ...