Лондон – Париж

Теллсон(протягивая ему другую бумагу). Вот, посмотрите. (Встает, прохаживается по комнате.) Если бы Людовик XVI перевел остатки своих денег куда угодно и уехал бы куда угодно, он очень многим облегчил бы жизнь.

Лорри. Он не так умен, как вы, мистер Теллсон. Он этого ни за что не сделает. Он доведет до полной катастрофы.

Теллсон. Я думаю, ему осталось не больше двух лет. А может быть, и того не осталось.

* * *

Стоянка почтовых дилижансов. Доктор Манэ и Люси провожают мистера Лорри. Мужчины обмениваются рукопожатиями. Люси обнимает и целует Лорри.

Лорри. А почему с вами нет Дарнея?

Манэ. Наша маленькая хозяюшка задумала продать дом в Рединге, и он решил выступить в роли управляющего.

Лорри (усаживаясь в дилижанс). Отлично, пусть привыкает к нравам третьего сословия. Добропорядочный буржуа должен быть под башмаком у своей супруги. (Все смеются.)

Люси(заглядывая в карету, говорит скороговоркой). Нет, нет, мистер Лорри, это французский король под башмаком у своей жены. А в третьем сословии царят равенство и братство!

* * *

Люси и доктор Манэ направляются домой.

Люси. Скорее бы он вернулся назад. Мистер Лорри в таком возрасте! Зачем ему ездить взад-вперед?

Манэ(занятый своими мыслями). Да, когда он вернется, мы обо всем узнаем из первых рук.

Люси. Отец, вы думаете только о том, что творится во Франции!

Манэ. Франция моя родина, Люси! Как я могу не думать о том, что там творится?

Люси(чуть не плача). Я вижу, вы готовы уже сами туда поехать! После всего, что там случилось!

Манэ. То, что там случилось, – это моя судьба. Человеку не дано отказаться от своей судьбы. Но я дал тебе слово не ездить во Францию и не собираюсь его нарушать.

* * *

6. Контора «Картон и Страйвер».

Страйвер стоит, насвистывая, перед небольшим зеркалом, поправляет галстук, припомаживает волосы.

Картон. Дик, тебе в последние дни не встречался где-нибудь наш Дарней?

Страйвер. Нет. Ни Дарней, ни Дарнэй, ни д’Эвремонд.

И вообще, у меня нет привычки заводить дружбу с клиентами, тем более с такими экстравагантными.

Картон (задумчиво). Похоже, что он уехал.

Страйвер. Ну конечно, уехал. С его республиканскими идеями ему сейчас самое место во Франции. Там уже есть революционный герцог, пусть будет еще революционный маркиз.

Картон. Революционный маркиз там тоже есть.

Страйвер. Ну, так будет два. (Туалет Страйвера завершен, он берет трость и шляпу.) Где ты сегодня вечером?

Картон. Там видно будет.

Страйвер. Ты в своем праве. Но лучше бы ты шел со мной смотреть божественную Сару Сидцонс в роли Джульетты. (Оборачивается в дверях.) Завтра мы отдыхаем, послезавтра, пожалуйста, не опаздывай.

* * *

Сидней Картон медленно подходит к дому Манэ. Он задумчиво рассматривает дом, переходит на противоположную сторону улицы, пытается оттуда заглянуть в окна.

В окне видны фигуры мисс Адамс и Люси. Они наклоняются над столом.

Картон пытается рассмотреть, чем они заняты.

* * *

В доме. Мисс Адамс и Люси кроят разложенную на столе ткань.

* * *

Картон входит в дом.

* * *

Картон и Манэ в кабинете доктора.

Манэ. Здоровье у вас в полном порядке. Дайте-ка еще раз ваш пульс. (Считает пульс.) Превосходный пульс.

Картон встает и начинает одеваться.

Доктор молча ждет, пока он снова сядет.

Манэ. Вы хотите меня о чем-то спросить, мистер Картон? Я вам разрешаю. Вы профессиональный юрист, но, кроме этого, в вас есть и бескорыстный интерес к чужим судьбам. Итак, я вас слушаю.

Картон(волнуясь). Благодарю вас от всего сердца, доктор Манэ. Вы позволили мне быть откровенным, и я могу… я хочу сказать, что все, что я о вас знаю, вызывает у меня глубокое восхищение… И вами, и вашими близкими.

Манэ(очень спокойно). Имейте в виду, что медицина знает немало примеров, когда люди, потерявшие память, затем возвращались к полноценной жизни.

Картон. Может быть. (Делает паузу.) Доктор Манэ, насколько мне известно, вы никогда не занимались политикой. Что же стало причиной вашего… такого необычного заключения?

Манэ. Я оказался свидетелем чудовищного преступления, совершенного высокопоставленными лицами. Строго говоря, одним лицом.

Картон (тихо). Я так и думал.

Манэ(поначалу спокойно). Я написал прокурору Парижа. (Он умолкает, лицо его становится напряженным.) Он меня предупредил… меня предупреждали, чтобы я ничего такого не делал… В общем, я написал это письмо и порвал его. Я посчитал, что оно плохо написано…

Потом я написал другое письмо, но оно снова мне не понравилось, и я его тоже разорвал.

Манэ встает и подходит к окну.

По улице несутся наперегонки маленькие мальчики.