Летопись 2. Черновики

— Ты милостиво встречал радующегося Тебе и поминающего Тебя на путях Твоих. Но вот, Ты прогневался, потому что издавна согрешили мы и восстали против власти Твоей; и как же мы будем спасены? Все мы сделались, как нечистый, и вера наша — как запачканная одежда; и все мы поблекли, как лист, и беззакония наши, как ветер, уносят нас. И нет призывающего имя Твое, который положил бы крепко держаться за Тебя; поэтому Ты сокрыл от нас лице Твое и оставил нас погибать от беззаконий наших. Но ныне, Владыка и Господин, Ты — Отец наш; мы — глина, а Ты — образователь наш, и все мы — дело руки Твоей. Не гневайся, о Владыка, без меры, и не вечно помни беззаконие. Воззри же — здесь мы все народ Твой! Пошли нам слово Твое, ибо вот — со смирением и коленопреклоненные, молят Тебя об этом дети Твои!..

— Пошли нам слово Твое, — единый сумрачный вздох.

Прикованный молча смотрит в непроглядно-черное небо, не ощущая, как холод камня все глубже проникает в тело. Словно свод храма — великая Ночь над ним; его переполняет восторг, смешанный с благоговейным ужасом: вот сейчас, сейчас это произойдет, всего несколько мгновений… Что? — он не знает: разверзнутся ли небеса, явив Пришедшего судить и карать, разорвет ли напряженную тишину величественный Голос, подобный раскату грома… В мертвой тиши горячо бьется сердце. Великий миг…

— Слушайте!

Вздрагивают коленопреклоненные фигуры от неожиданно звучного голоса.

— Внемлите, ибо было ко мне слово Господина нашего, — безумный восторг в словах говорящего.

— Так говорит Он…

Тянется молчание, и с трепетом ждут новых слов пророка. И голос его раздается вновь — изменившийся, глухой и величественный:

— Когда полны соком виноградные кисти, тогда говорят: «не повреди их, ибо в них благословение»; то же сделаю Я и ради рабов Моих, чтобы не всех погубить. Те же, кто оставил Меня и отрекся от Меня, тех обрекаю Я мечу, и преклонятся они на заклание, потому что Я звал — и они не отвечали, говорил — и они не слушали, но делали злое в очах Моих и делали то, что было неугодно Мне. И рухнут престолы их, и падут твердыни их, и повержены будут беззаконные боги их; ибо их своеволие и беззаконие не укрыть от очей Моих. Посему так говорю Я: вот, рабы Мои будут насыщаться, отвергшие же Меня будут голодать; рабы Мои будут пить, отвергшие же Меня будут томиться жаждою; рабы Мои будут веселиться, отвергшие же Меня будут в стыде; рабы Мои будут петь от сердечной радости, отвергшие же Меня будут кричать от сердечной скорби и рыдать от сокрушения духа. Примите же ныне причастие Мое; и кровь причастия да станет вином в устах ваших, вином истины Моей и завета Моего. Да станет причастие это знаком Избранных Моих для Меня, когда приду Я, и трижды три раза благословен среди Избранных Моих отдавший кровь свою, дабы жажду истины утолили собратья его, и душу свою, дабы мог Я вернуться…

Тускло, как серп ущербной луны, поблескивает клинок над горлом скованного.

— … ибо станет душа его ступенью пути, которым вернусь Я; и меч Мой будет в руке Моей — вот, для суда нисходит он на народы, отвергшие Меня и отвергнутые Мною…

И снова — иным голосом, торжественно и тихо:

— Прими же, Господин и Владыка наш Мелькор, душу, готовую предстать пред Тобою — да принесет она моление сердец наших пред лице Твое…

* * *

…С сухим треском рвущейся ткани ослепительная вспышка молнии распарывает ночь: черный крылатый силуэт возникает посреди прогалины — венец с ясной звездой на челе, прекрасное и ужасающее лицо, темный меч в руках, и бьется вокруг холодное пламя.

— Владыка… — угасающим эхом — голос.

Ярче камня-звезды в венце, ледяным гневом горят глаза, и — негромко, с холодным бешенством:

— Любите красивые слова — так слушайте! Вам, оскорбляющим его, приносящим кровавые жертвы ему в рощах, собирающимся, чтобы пить кровь братьев своих, говорю: не благословенны, но прокляты вы. Ибо и волки не пожирают волков; вы же, люди, пьете кровь человеческую, как вино, в безумии и слепоте своей говоря: это угодно ему. Вы люди — а уподобились гиенам и шакалам; и пятнаете кровью одежды ваши, грязью — Служение, говоря: это угодно ему. Создателю Людей — людей приносите в жертву, и с каждой каплей крови тяжелее оковы его, вы же говорите: это угодно ему. Будьте же прокляты вы, и уподобившиеся вам, во веки веков! Вы пророчили День Гнева — для вас он настал; вы говорили о карающем мече — вот, он в руках моих. И если суждено сегодня пролиться крови — да будет это кровь того, кто вел вас этим путем.

Бесстрастно лицо, бесстрастен голос:

— Ты умрешь.

И — единственный удар, почти надвое разваливший тело пророчествовавшего.

— Вот вам кровь. Лакайте же ее, псы! И помните: если хоть раз еще решитесь вы собраться так, отмщение настигнет каждого из вас!

Ледяное спокойствие — страшнее бешеной ярости. И так же негромко, спокойно и безразлично:

— Теперь — прочь отсюда все.

В мгновение ока поляна пустеет. Светлоглазый подходит к камню-жертвеннику, касается цепей — они падают с глухим звоном. Он легко поднимает бесчувственное тело и делает шаг вперед, в новую вспышку ледяной молнии. Ночь смыкается за ним.

* * *