Лагерь

Девочки прошли через ледяную анфиладу тускло-голубоватых лампочек над заснеженными скамейками. Кованые прутья перекрасились в заиндевелый жемчужный. Пышные шапки, изукрашенные снежным серебром, накрывали мусорные крышки, и издали казалось, что по обеим сторонам аллеи в два стройных ряда высыпали бусы. Настя подумала, как аллегорична природа в еле уловимых намеках — еще днем, когда Леша ушел, землю слегка припорошило, но время шло, и ситуация ухудшалась минута за минутой — лагерь заметало под заносами, и спасение Жанны осложнялось препятствиями. Вот и сейчас неожиданная преграда отвернула от леса: вдали засверкал серо-голубой огонек.

— Обход территории, — спохватилась Таня. Она немедленно поманила подругу к беседке между аллеей и спортивной площадкой и рысью сиганула под дровяной треугольник. Настя заскочила в теремок и прижалась к студеным бревнам. Авось не заметит. Сторож и впрямь миновал беседку и прошествовал к корпусу, а потом пошел на разворот.

— Нет никого, иди баиньки, — пробормотала Таня вслед синей униформе. Блюститель порядка, естественно, не расслышал, присел на оснеженные прутья. Он задымил папиросой, выпуская колечки дыма из-под седых усов. Минут десять сторож наслаждался отдыхом, затем для проформы осветил территорию и зашел под табличку, и тут же дубовая дверь бабахнула. В куртке поверх пижамы, на лавочку скользнула Яна Борисовна.

Вожатая разговаривала по телефону.

«Нет», — сказала она, подпалив сигарету. Тонкий голос звучал высоко и резко. «Хорошо, я перезвоню, если увижу Настю в школе». Яна Борисовна положила трубку, затем набрала еще один номер и с поникшей интонацией спросила:

— Обижаешься? — она помолчала и добавила: — Это не я, ты сам видел. Наталья Петровна вычислила Лешу. Я ни гу-гу, клянусь. — Яна Борисовна выслушала невидимого абонента и сказала: — Не знаю, наверное, Давыдов позвонил. Помнишь, Леша жаловался Герберту Карловичу на ваши разборки? Тогда он действовал через Наталью Петровну. Вероятно, Матвей тоже вытянул из нее номер Лешиного отца. Или Наталья Петровна позвонила. Антон, ты веришь мне? — слова еле долетали до беседки, и девочки с немалым усилием соединяли пунктиры монолога в сплошную линию. — Ты должен поверить, для меня алкоголь сродни сыворотке правды. — Антон перебил, и Яна закурила вторую подряд. — Боже мой, мы битый месяц это обсуждаем. Да, Марго собиралась замуж за Павла. Да, без вашего ведома. Вы бы пробили его подноготную по всем легальным и нелегальным базам. И ты, и Герберт Карлович чересчур опекали Марго и подбирали ей женишка, как пуделя на выставке. Она в декабре кипятком писалась от того, что церемония пройдет на Бали. Даже помолвочным кольцом хвастала. — Яну опять перебили. — Почему ты не замечал? Потому что мужики не видят дальше своего эго, вот почему. — Молчание. — Нет, я не то имела ввиду. Марго была мне как сестра. Я бы не позарилась на ее суженого. Я пару раз пересекалась с Павлом в «Октаве», когда Герберт Карлович поручал передать ему договора. — Она погасила бычок о перила и обиженно пробубнела: — Ага, на трамвае. Герберт Карлович подарил мне машину на день рождения. Советую посмотреть в словаре, что такое паранойя. Вечно опорочиваешь меня то связью с отцом Матвея, то недомолвками о Марго, то изменами, — полуминутная пауза и деланое: — Да? Точно, Матвей мог знать Марго, она наверняка сто раз была у них дома. Не мог же Павел скрыть от детей будущую жену. — Умозаключения изливались слишком складно и попахивали двоедушием. По крайней мере, так казалось. Настя вообще была не уверена, как относиться к вожатой после Лешиных наставлений и подслушанных оправданий. И, похоже, сопоставила виновника ревностных сцен с именем на Яниной кружке. Паша…Что-то не вязалось в истории Яны. «Зачем покупать кружку с именем постороннего?» — подумала Настя, и маленький дотошный шпион, живущий внутри, поднял большой палец вверх. В яблочко! Незачем. Только если…Если Павлов двое, или же Яна врет без зазрения совести.

— Ты что-нибудь понимаешь? — прошептала Таня.

Настя, начисто забыв про присутствие Тани, вздрогнула и опустилась на подобие узенькой лавочки, похожей на подножку.

— По-моему, Яна Борисовна облапошила всех…

— Эта Марго заказала билеты на Бали и перед свадьбой выпрыгнула из окна? — задала риторический вопрос Таня, и Настя отрешенно повторила:

— Выпрыгнула из окна… И твой папа отрицал суицид. Бьюсь об заклад, Антон придерживается непротокольной версии и повсюду видит убийц сестры.

— С чего ты взяла?

— Таня, мы с августа наводим справки об Олесе, и вагон фактов подкрепляет полицейский вердикт, а Леша все равно гнет свою линию, потому что любит Олесю. Это повсеместное поведение близких, которым сложно принять факт. Антон так докапывался до Яны…

— Конечно, — фыркнула Таня. — Сдается, Яна куролесила с двумя хахалями, я бы тоже взбесилась.