Край бесконечности

– Проверь сани, не сместилось ли там что-нибудь. Заодно отрегулируй якоря. Они в задней части каждых саней, по бокам. Это наши экстренные тормоза. Ничего сложного в этом нет. Кнопка управления подачей ослабляет трос, потом вытаскиваешь якорь изо льда и жмешь на кнопку обратного хода. Главное, смотри, чтобы острия якорей смотрели вверх.

– Ишь, раскомандовались, – прокомментировала Ану.

– Ты хочешь отсюда выбраться или нет?

Она принялась за работу.

– А зачем вы все это затеяли?

– Ради прибыли.

– Это-то и так понятно.

– «Астериус» владеет большинством баз и станций на Европе, но контрактами на перевозку рулит «Орбитал». Чтобы доставить барахло на ССП, они выводят груз на полярную орбиту, гасят вращательный момент, потом уходят с орбиты и приземляются. На все это уходит топливо, тысячи тонн топлива. Получается очень дорого, но посылка доходит по назначению. Я сказал ребятам из «Астериуса», что смогу доставить тот же самый груз намного дешевле, воспользовавшись караваном саней. И вот сейчас мой единственный шанс доказать это.

– Если все настолько просто, почему же никто не делал так раньше? – спросила Ану.

– Потому что я первым додумался.

– И потому что все остальные решили, что это безумие?

– Угу.

– А давно вы здесь?

Он знал ответ с точностью до часа, но ответил – только:

– Шесть лет.

На то, чтобы обследовать сани и убрать якоря, потребовалось два часа. Еще три часа – на то, чтобы подогнать погрузчик к снегоходу, снять его с гребня, выстроить с санями в одну линию и снова убрать погрузчик. Ану оказалась способной ученицей, но авария ее потрясла, к тому же девушка была совсем юной, и все происходящее было для нее в новинку. Каждое действие давалось медленнее, чем рассчитывал Раити. Итак, вот он проделал, в лучшем случае, километров пятьсот из пути в три тысячи, и отведенное на непредвиденные случаи время стремительно утекает. Его терзали боль и страх.

Когда они снова очутились внутри и освободились от гермокостюмов, Ану спросила:

– Может быть, вы хотите немного поспать? А потом двинемся в путь?

Да, он хотел поспать. Нет, он не рискнул это сделать.

– Я приведу снегоход в действие, ты поведешь, а потом посмотрим.

Он запустил двигатель снегохода. Тот сначала издал протестующий рык, но потом заработал как положено. Чтобы снова заставить караван двигаться, Раити потребовалось несколько минут работы – на ощупь, повинуясь инстинктам. Ану зачитывала вслух показания приборов, а автопилот предложил взять управление на себя.

– А может, это и неплохая идея, – заметила Ану.

– Именно он в прошлый раз и посадил нас на мель, – напомнил Раити.

Она на миг притихла.

– Намеренно? Типа, саботаж?

Он не хотел отвечать «да». Какой смысл обоим вести себя как параноики? Но, положа руку на сердце, и «нет» ответить не мог. Он представил себе, как Хэл Карпентер пролезает в снегоход, пока сам он сопровождает Уилла в больницу. Пролезает и вносит всего лишь парочку небольших изменений в программу.

– Неважно, – ответил он. – Но полагаться на него мы не можем.

На скорости 10 км/ч Раити дал Ану опробовать рычаги управления. Она поупражнялась в разгоне до 15 км/ч, потом сбавила скорость до 5 км/ч и выполнила несколько медленных, аккуратных поворотов. Когда у Раити появилась уверенность, что все в порядке (насколько вообще можно чувствовать себя уверенным, когда ты слеп, вымотан до предела и все у тебя болит), он позволил ей разогнаться до 20 км/ч, а потом и до 30. Под конец разрешил добавить до 40. Ехала она куда более гладко, чем он надеялся.

– А у тебя неплохо получается, – неохотно признал он.

– Спасибо, – судя по голосу, она была польщена.

– Теперь просто оставайся начеку. Что-то может пойти не так в любой момент.

И, вероятно, пойдет именно тогда, когда он меньше всего этого ждет. Удача на Европе – самая злополучная разновидность удачи во всей Солнечной системе.

Шесть часов и две сотни километров спустя Раити наконец оставил попытки вздремнуть. Стоило ему только начать погружаться в сон, как он чувствовал какое-то шевеление в санях и впадал в панику. Полная темнота пугала его до спазмов в животе, делая все вокруг острым и жестким. Лицо болело, десны с обломками зубов пульсировали, но он не хотел принимать ничего сильнее самого простенького обезболивающего из аптечки. Не мог себе этого позволить, рискуя лишиться ясности мышления. В конце концов, покинув койку, он стал ощупью выбираться из спальной кабинки.

– Теперь моя очередь спать, да? – спросила Ану. – Я так вымоталась, что сил нет.

– Ты не можешь уйти. Мне нужно твое зрение.

– Можно подумать, я смогу бодрствовать всю дорогу! – скривилась она.

Раити не ответил.

Она резким тоном заметила:

– Я не подписывалась на то, чтобы проделать весь этот путь без сна!

– Ты вообще не подписывалась. Если мы не доберемся вовремя…

– Знаю. Вы лишитесь своих денег. Но, если серьезно, вы что, хотите, чтобы у меня начались галлюцинации? Чтоб я на вас набросилась? Так и бывает, когда люди подолгу не спят.

– Помоги мне снять повязку.