Коптский крест

— …ну вот, а там дощечка была прилажена. Николка, когда нашел тайник, решил что это задняя стенка ниши. Роста ему не хватило — так, кончиками пальцев дотянулся, пощупал — и все. А я костяшками пальцев постучал, — а там пустота! — гордо рассказывал Иван. — Потом ножом подковырнул, а за дощечкой — бумага какая-то. Я от неожиданности чуть со стула не свалился, даже баллончик уронил Николке на голову.

— Стоп-стоп, — прервал излияния сына Олег Иванович. — С этого места подробнее, пожалуйста. Что за баллончик?

— А, это… да ничего, ерунда, зато вот листок, что был в тайнике… — зачастил Ваня, спеша увести разговор в сторону от неудобной темы. — Когда мы рассмотрели, НикОл сказал, что там церковь нарисована. А надписи мы вообще не поняли. Да вот, смотри сам… — и мальчик потянул из рюкзака зеленоватый пластиковый файл.

Олег Иванович, однако, раскусил наивную хитрость сына:

— Листок мы потом рассмотрим. А сейчас — насчет баллончика. Газовый, что ли? Или перцовый? Откуда он у Николки? Ты дал?

Ваня, поняв, что выкрутиться не удастся, кивнул и тут же перешел в наступление:

— Ну да, я. А что? К нему там в гимназии какие-то олени пристают, он мне еще в первый день рассказал. Вот и вчера наехали. Если бы не баллончик — избили бы по любому, их же трое было!

— Так он что, применить его успел? — Схватился за голову Олег Иванович. — Ты вообще, каким местом думаешь? Ну ладно, Николка, он и понятия не имеет, с каким олухом связался; но мы же договаривались — ПРЕДЕЛЬНАЯ осторожность! А ты не придумал ничего лучше, как тащить в прошлое слезоточивый газ? А дальше что? Электрошокер принесешь? Или гранату? Что за безответственность?

Мальчик был раздосадован тем, что так нелепо проговорился. Да и, чего там скрывать — он вполне осознавал свою вину:

— А что было делать? Они и правда могли его излупить, НикОл этому гаду Кувшинову списать на контрольной не дал, вот он и обозлился!

— Он не дал, а Кувшинов — значит, гад? — недоуменно спросил Олег Иванович. Николка не показался ему вредным или злопамятным мальчиком. — Подумаешь, великое дело — списать! Пожалел, что ли?

— Да он хотел, только не успел! У них там математик жутко въедливый, а НикОл боялся внимание привлекать — чтобы калькулятор не…

Ваня осекся, но было уже поздно. Олег Иванович, медленно опустился на стул и горько вздохнул.

— Да, похоже ты ничего не упустил, для того, чтобы спалить нас синим пламенем. Я, как идиот, прорабатываю легенду, кручусь, добываю документы, из инета не вылезаю, чтобы исключить любую нелепость а тут — пожалуйста! Перцовый баллончик в уличной драке! Мало того — калькулятор на контрольной! А если бы он засыпался? Тебе хоть в голову пришло, что будет, если этот въедливый математик отберет у Николки калькулятор прямо на уроке? Ты что, считаешь, что он просто его пожурит и вернет обратно? Ты вообще, чем-нибудь думал? Про голову не говорю, тут ответ очевиден. Но ХОТЬ ЧЕМ-ТО?

Ваня виновато потупился. Отец был кругом прав, упрекать мальчик мог только себя — и за неосмотрительность, и за длинный язык. Разговоры о неосторожности возникали уже не в первый раз. Собственно, в последние два дня отец, вынужденный отпускать Ваню в прошлое одного, только об этом и твердил. Каждой вылазке предшествовал долгий и нудный инструктаж о мерах предосторожности. Олег Иванович даже хотел запретить Ивану брать с собой в прошлое любые артефакты из 21-го века, но каждый раз наталкивался на лишь решительное сопротивление. К тому же, Олег Иванович остро нуждался в снимках — а Ваня, умело обращавшийся с цифровой мыльницей и обнаруживший в себе талант к фотографии, приносил из каждого похода огромное количество интересных и очень удачных кадров.

В общем, мальчик по прежнему, брал в прошлое планшет и фотоаппарат — но о том, чтобы ОСТАВЛЯТЬ там образцы современной технологии, да еще и поощрять их юного помощника из 19-го века пускать эти предметы в ход — такого уговора не было!

— Ну ладно, пап, — примирительно начал Ваня. — Ну прокололся, прости… я, правда, Николке хотел помочь! Ну все, больше не повторится, обещаю быть осмотрительным.