Коптский крест

Яша чувствовал, что все это должно что-то означать — причем, что-то очень важное. Но вот что именно — фантазия пока отказывала. Во всяком случае ясно было одно: делиться этими «фактами» с дядей Ройзманом не стоило. Пока. Наверняка не поймет и уж точно — не оценит. А вот как-то объяснять отсутствие результата Яше придется уже сегодня…

Глава двадцать вторая

«…Несмотря на все трудности, к 1880 году в Петербурге было зарегистрировано более 50-ти велосипедов. Первое официальное состязание прошло в Москве 24 июля 1883 г. на дистанциях 1,5 и 7,5 верст и носило международный характер. В состязаниях участвовали американский, австрийский и английские спортсмены. 1883 год и отмечается как дата рождения велосипедного спорта в России. Вторым по значению для развития отечественного велоспорта было соревнование, состоявшееся 23 сентября 1884 г. на Царском Лугу (Марсовом поле) в Санкт-Петербурге. Эти выступления ускорили создание Московского и Петербургского обществ велосипедистов-любителей.

Уже в 1882 г. в Петербурге было создано первое русское велосипедное общество. Устав Петербургского общества велосипедистов-любителей был утвержден 5 декабря 1884 года. В 1886 г. появилась первая конструкция современного велосипеда с колесами одинакового диаметра и цепной передачей на заднем колесе. Эта вело-машина вытеснила «пауки» и увлечение велоспортом начало быстро расти. Центрами велосипедной жизни стали города Рига, Киев, Одесса. Вначале состязания проводили на ипподромах и шоссе. В дальнейшем на средства общества и крупных предпринимателей были выстроены циклодромы (треки).»

Олег Иванович устало откинулся на спинку кресла, прикрыл веки и помассировал глаза, истерзанные многочасовым сидением за монитором. Уже второй день он проводил за ноутбуком, старательно обрабатывая нащелканные сыном в прошлом кадры. А их с каждым днем их становилось все больше — ежевечёрне Ваня сливал на домашний комп гигабайты снимков и видео, сделанных в 19-й веке. Фотографии были нужны для журнала «Живая история» — а теперь вот и не только для него. Накануне, поздно вечером, Олегу Ивановича позвонил редактор «Вестника живой истории», Михаил Антонович Сокольников. Звонок прозвучал в неурочное время, и почтенный муж, отличающийся, вообще-то, истинно британской невозмутимостью, не мог сдержать возбуждения; Олег Иванович прямо видел, как тот расхаживает по кабинету, нервно тиская трубку.

Дело было вот в чем. На следующий день после визита Олега Ивановича в редакцию, туда зашел известный телепродюсер. Высокий гость планировал большой детективно-исторический сериал, действие которого должно разворачивалось в Москве, в конце 19-го века. Наслушавшись нелицеприятных выпадов критиков и историков по поводу оформления и костюмов двух последних сериалов, продюсер решил на этот раз подойти к делу основательнее. И пригласил Михаила Антоновича на роль консультанта сериала. Обсуждение затянулось, и, в какой-то момент, гость обратил внимание на макеты страниц с иллюстрациями на столе главреда. Испросив разрешения хозяина кабинета, продюсер изучил картинки: или ими оказались фотографии, принесенные Олегом Ивановичем. Гость пришел в восторг. Он умолял историка свести его с авторами иллюстраций, но тот, памятуя уговор с Олегом Ивановичем, отказался. Тогда киношник предложил расширить рамки консультаций — он хотел получать тематические подборки фотографий, в сопровождении квалифицированных комментариев. Плата была предложена весьма щедрая, так что Михаил Антонович, как раз затеявший строительство коттеджа в 20-ти километрах от МКАД, немедленно перезвонил отцу Вани.

Олег Иванович не видел причин отказываться — это, в общем-то, совпадало и с его планами. Но, в результате, пришлось провести за компьютером две ночи, готовя материал для настырного продюсер. И лишь под утро нашлось время на другие, более насущные дела.

Дело в том, что на Олега Ивановича сильно подействовал конфуз в часовой лавке. Поначалу, вспоминая рецепты из «попаданческих» книг, а так же идеи завсегдатаев тематических форумов, он собирался раздобыть средства на «той стороне», прибегнув к «межвременнОму» челночному промыслу. Предложений было море — от торговли парфюмерией и косметикой 21-го века (особой популярна была мысль доставлять дамам прошлого современную краску для волос), до перепродажи алмазного инструмента и искусственных рубинов. Но посещение лавки Ройзмана отбило у Олега Ивановича охоту связываться с подобной коммерцией. Разумеется, он внушал себе, что не стоит заниматься мелкой коммерцией в чужом времени, на которое они с сыном возлагают столько надежд, поскольку имидж мелочного коммивояжёра — сразу закроет перед ними множество высоких дверей.