Конфуций

Потом многие поколения поклонников Конфуция смущенно гадали о том, что побудило их учителя, умевшего так мужественно постоять за себя в других обстоятельствах, без сопротивления уступить уговорам узурпатора.

Будучи вне дома, держите себя так, словно вы принимаете почетных гостей. Пользуясь услугами людей, ведите себя так, словно совершаете торжественный обряд

Не делайте другим того, чего себе не пожелаете. Тогда ни в государстве, ни в семье не будет недовольства

Секрет доброго правления: правитель да будет правителем, подданный — подданным, отец — отцом, а сын — сыном

Мы не можем знать, что думал тогда сам Конфуций, и нам остается только предположить, что и в показавшемся многим странным разговоре с Ян Ху Конфуций был искренен, ибо говорил то, что требовалось говорить в подобных обстоятельствах, и не изменял своим убеждениям.

Но также верно и то, что всей своей жизнь Конфуций доказал то, что никогда не отказался бы от своих принципов и не стал пособником произвола на чьей службе он не находился.

Хорошо понимал это и сам Ян Ху, и именно поэтому обещанную Конфуцию должность он так и не предложил.

Не исключено, что уступчивость Конфуция подтолкнула Ян Ху к более решительным действиям и он решил избавиться от законного наследника престола Цзи Хуаньцзы, казнив его на осеннем празднике чествования предков.

Казнить политических врагов в день большого праздника считалось тогда хорошим тоном: казнь в таких обстоятельствах приобретала особую торжественность.

Уверенный в успехе своего дела, Ян Ху не отказал себе в удовольствии устроить очередной фарс: он распорядился доставить жертву на место казни в богато украшенной колеснице и в сопровождении безоружных слуг.

Днем раньше он отдал приказ собрать на главной площади Цюйфу все боевые колесницы царства, чтобы сразу после убийства Цзи Хуаньцзы провести военный парад в собственную честь.

Однако по дороге на площадь Цзи Хуаньцзы, прознавший об уготованной ему участи, сумел ускользнуть от своего почетного эскорта и укрыться в доме семейства Мэн.

Дружина клана Мэн без труда рассеяла преследователей Цзи Хуаньцзы, а в столице тут же составилось внушительное войско, готовое отомстить Ян Ху за все обиды, нанесенные им «трем семействам».

Теперь самому «сильному человеку» царства пришлось спасаться бегством самому.

В бессильной ярости Ян Ху учинил разгром в царском храме предков и, питая, как все выскочки, слабость к регалиям, забрал с собой главные реликвии луского двора — царскую яшму и лук Чжоу-гуна.

После чего он покинул Цюйфу, не отказав себе в удовольствии заночевать прямо в предместье столицы, почти на виду у своих врагов.

На следующее утро он переоделся в гражданское платье и отправился на север — туда, где принимали всех смутьянов и свергнутых диктаторов Лу.

Этим местом был двор циского правителя Цзин-гуна. Там беглый узурпатор пытался сколотить войско для похода в луские земли, но успеха не имел.

В конце концов, Цзин-гун отправил его в ссылку, а реликвии Лу вернул законному владельцу.

До места ссылки Ян Ху не доехал, по дороге он сломал оси колесницы, в которых ехала его стража, и бежал в царство Цзинь.

С тех пор он промышлял разбоем и, по всей видимости, закончил свою жизнь соответственным его занятиям образом.

Бегство Ян Ху не положило конца смуте в луских владениях. Слишком уж низко пал авторитет «трех семейств», а сам государь не имел сил справиться с беспорядками.

Не успели вожди «трех семейств» отпраздновать свою победу, как 502 году воевода клана Цзи Гуншань Фуцзяо поднял мятеж и завладел главной крепостью во владениях своих патронов.

Гуншань Фуцзяо числился сподвижником Ян Ху, хотя, по-видимому, не одобрял разбойничьих повадок своего командира.

Однажды он даже потребовал от Ян Ху относиться с должным почтением к законному государю. Очень может быть, что и на этот раз он выступил под знаменем реставрации власти потомков Чжоу-гуна.

Человек военный и почти неизвестный в столице, он не мог и мечтать об успехе своего предприятия, не заручившись поддержкой влиятельных людей царства.

Как совсем недавно и Ян Ху, он тоже решил привлечь на свою сторону Конфуция и без всяких обиняков прислал к нему гонца с предложением стать первым советником в возрожденном царстве Лу, которое он, Гуншань Фуцзяо, завоюет для Дин-гуна своим мечом.

Если верить одному из сюжетов в «Беседах и суждениях», то Конфуций не устоял перед искушением применить свои способности в деле и решил поехать к Гуншаню Фуцзяо.

Кто знает, по всей видимости, думал Конфуций, а вдруг и на этот раз из крошечного владения вырастет могучее царство и добродетели древних восторжествуют вновь?

Ведь хорошо известно, что и сама династия Чжоу начиналась с небольшого княжества.