Командиры седеют рано

Сближение Паханова со старшиной Озеровым полковник очень одобрил. Секретарь комсомольской организации Клименко, следуя указаниям замполита, строго следил за тем, чтобы Паханов регулярно посещал политические занятия, беседы и информации. Сначала Жорка зевал на этих занятиях. Все ему было непонятным и ненужным. Но постепенно втянулся. Его стали интересовать международные соревнования, особенно победы наших спортсменов. Начал прислушиваться к борьбе за мир. Сначала он просто не верил, что есть бомбы, которые могут истребить все на сотни километров вокруг. Увидев в учебных кинофильмах действие атомных бомб, Жорка заволновался: что же делают люди для того, чтобы эти бомбы вдруг не начали падать им на головы?

Так Паханов дослужил год, в конце которого ему предстояло сдать экзамен на права водителя.

В день, когда был назначен экзамен в госавтоинспекции, Паханов очень волновался. Он надел парадный мундир, начистил сапоги. Старался выглядеть независимым. Но суетливость, ненужные движения выдавали его.

— Не волнуйся. Ты же все знаешь! — подбадривал сержант Клименко.

Жорка доверчиво смотрел на него, но успокоиться не мог. Наконец он не выдержал, пошел на склад к Озерову. Старшина, как всегда, что-то перекладывал, протирал, записывал. Паханов нерешительно остановился на пороге.

— Чего ты, Жора?

— Слушай, сходи со мной в это ГАИ.

Старшина знал, что Паханов должен сдавать экзамены, об этом был разговор накануне.

— Как живая шпаргалка? — пошутил Озеров.

— Не в этом дело, — сказал Жорка. — Непривычно мне как-то с ними одному. Не по себе.

— Ты про кого?

— Ну про легавых… то есть про милицию…

Поняв, в чем дело, старшина вымыл руки, переоделся и, весело взглянув на Жорку, сказал:

— Идем. — Дорогой успокаивал: — Ты их не бойся. Они народ хороший. Когда к ним с добром, и они люди отзывчивые.

В помещении автоинспекции было прохладно и торжественно. На скамейке около большой зеленой двери, ожидая очереди, сидели экзаменуемые. По коридору то и дело проходили милиционеры, и Жорка чувствовал себя словно в клетке с тиграми. Бывший вор не мог равнодушно смотреть на милицейскую форму, будь он один — удрал бы.

Когда вызвали Паханова, с ним зашел и Озеров. Старшина был знаком в городке с очень многими. Знал, конечно, и милицию. Он подошел к лейтенанту, сидевшему за столом, отдал честь и заговорил с ним о чем-то легко и свободно.

Жорка озирался, постепенно успокаиваясь. Здесь был такой же класс, как в автороте, только деталей поменьше — самое необходимое. В центре комнаты стоял макет города со всеми хитросплетениями, которые должен преодолевать шофер.

— Бери билет, солдат! — громко сказал лейтенант.

Жорка выбрал белый квадратик и быстро прочитал вопросы. Первое впечатление было — ничего не знает.

— Можешь подойти к стендам и деталям!

У Жорки все внутри дрожало от громкого голоса лейтенанта. С трудом собрал мысли. А найдя нужные узлы, вдруг почувствовал себя спокойнее. И вопросы оказались знакомыми. Пока готовился к ответу, слышал, как Озеров что-то быстро-быстро шелестит лейтенанту, а тот однословно рокочет:

— Понятно!.. Понятно!..

Жорка отвечал хорошо. Только голос был незнакомо глухим.

Лейтенант дружелюбно хлопнул его по плечу. А у Жорки перехватило дыхание от испуга.

— Чего ж ты, хлопчик, тушуешься?! Все знаешь хорошо! Ставлю тебе «четыре». Ну-ка, давай теперь по правилам уличного движения…

На обратном пути Жорка, расстегнув крючки на вороте, коротко спросил Озерова:

— Зайдем выпьем?

— Газировочки?

— Да нет. В честь сдачи. Обмыть надо.

Старшина покачал головой, и Жорка насупился. Надолго замолчал. Обиделся.

Но Озеров сказал:

— Приходи вечерком ко мне на квартиру. Посидим. Закусим. Все отметим, как полагается. Культурно.

И Жорка просиял.

Паханов украдкой любовался красной книжечкой, которая состояла из двух обложек, недаром водители ее называют — корочки. Жорка смотрел на свою фотографию, на узорчатую бумагу — и чувство гордости распирало его. Как-никак, а это был первый в его жизни не липовый — заработанный документ. И не просто документ — профессия!

Нет, Жорка — так он считал — не перевоспитался. Цель, ради которой он так долго трудился, оставалась прежней — он угонит машину, продаст ее, получит кучу денег и прогуляет их с Нинкой. Правда, за последнее время цель стала несколько видоизменяться. Жорка стал мечтать о том, как угонит машину и не продаст ее, а повесит фальшивые номера и укатит по тому маршруту, о котором говорил полковник. Москва — Симферополь — Ялта — Сочи. Жорка Паханов очень живо представлял, как летят они с Нинкой по гладкому асфальту. За окнами мелькают незнакомые города, пальмы, море. Жорка покупает Нинке апельсины и мандарины. «Ешь, дружочек!» На подарки и рестораны потребуется много денег. Придется долго воровать и копить. На карманных кражах столько не заработаешь. Но Жорка человек практичный, он быстро находит выход из этого положения. Можно увести две «Волги» — одну загнать, на другой уехать. И мечты снова летят в голове Паханова — летят так же быстро и плавно, как «Волга» по городскому асфальту.