Ключевой лабиринт философии (СИ)

Плюс к тому, Бог обязан был маскироваться. Он должен был хранить свой план, свои расчет на тройственный союз в строжайшем секрете до тех пор, пока цель не будет достигнута. В противном случае, ядерно-космическое, компьютерное сегодня не состоялось бы никогда. Конечно, скрывая свои истинные намерения, Бог поступал не красиво, но у него не было выбора. Случается, и такое - сам Бог не имел права говорить правду! Вернее, сказать-то Он мог. Например, евреям, Он мог сказать, что маршрут их похода пролегает через Освенцим! Но тогда евреи ни на какой сговор с ним не пошли бы никогда! Так и лепили бы кирпичи в Египте, наверное, до сих пор.

И те люди, что стали христианами, если бы знали, что Бог, без устали декларируя свой нейтралитет, исполнит роль агрессора! Если бы знали, что Он проведет их через моря крови и реки страданий, то объявили бы забастовку. Сказали бы Богу - мы не пойдем за сыном твоим, за Иисусом Христом. Мы не хотим страдать ради будущих поколений и потусторонней вечности. Мы лучше в компании Эпикура полежим, получим удовольствие прямо здесь и сейчас. Одним мусульманам - сторожевым псам Господа, ни вопросы, ни ответы не интересны, но они одни ничего не могли и не должны были делать.

Так или иначе, вся наша история, есть план, есть сценарий, написанный Богом. И Святое Писание не целиком "истина в последней инстанции". Частично оно выступает в роли инструмента достижения цели, призванного замаскировать правду на то время, пока христианско-еврейская компания берет планку прогресса искомой высоты. А взяв ее, компания сбила гриф "Совершенно секретно" с планов и расчетов Бога. Теперь любой, и каждый может пробовать его расшифровывать, а мне сам Бог велел.

5. Это, в целом, а в частности, КЛФ кавалеристским наскоком не одолеть, пришлось целых пятнадцать лет пробираться сквозь его дебри. Хорошо еще Михаил Булгаков составил мне компанию. И читателя не должно смущать обилие его цитат - роман мастера не только художественное, произведение, но и научно-познавательное, ссылаться и цитировать которое ни кому не запрещено. Потому я и прошел Материнский лабиринт вместе с той виртуальной частью Булгакова, которая заключена в монографии "Мастер и Маргарита".

В ней мастер осветил гармонию "веры и разума" на художественном уровне, а я к нему пристал, потому что поиск гармонии надо проводить логически безупречно, а описывать процесс надо бы красиво. То есть, для построения лабиринта нужен универсальный какой-то исполнитель, найти которого, видимо, не представлялось возможным. И работа досталась мне. На безрыбье, как говорится, и рак рыба, в том смысле, что рассуждать строго - согласно законам Формальной логики, с грехом пополам могу, но красота, не моя парафия. Зато, цитаты Михаила Булгакова точно, что украсят мое невзрачное повествование.

Что еще важно, пробираться сквозь МЛ, сквозь скопище задач, все равно, что карабкаться на вершину. А текст экскурсии клепать, равно вниз скатиться. То есть, не сегодня-завтра читатель пойдет, а напутствие ему позаимствую у того же Михаила Афанасьевича. Он сочинил такое красивенное, что его никому уже не переплюнуть! Правда, мастер писал эти строки, держа в уме любовь в исполнении Маргариты Николаевны, но это перебор, конечно. Это слишком, зато, про любовь Господа они, подходящего размера красота. Итак,

"За мной читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь"

Глава 5. Целевая гармония

"- Приказание игемона будет исполнено, заговорил Афраний, - но я должен успокоить игемона: замысел злодеев чрезвычайно трудно выполним. Ведь подумать только, - гость, говоря, обернулся и продолжал: - выследить человека, зарезать, да еще узнать, сколько получил, да ухитриться вернуть деньги Кайфе, и все это в одну ночь? Сегодня?

- И тем не менее его зарежут сегодня, упрямо повторил Пилат, - у меня предчувствие, говорю я вам! Не было случая, чтобы оно меня обмануло..."

1. Итак, на повестке дня шапочное знакомство с предметом и процессом, поскольку на сегодня все, что связанно с гармонией "веры и разума" даже для христианского народа пустой звук. А в былые времена, это знание, справедливо считавшееся заглавным, искали без устали. Правда, Гете и Булгаков, это вершины, которые остались недосягаемыми, не понятыми, но и трудились философы не до победы, а до появления автоматического огнестрельного оружия и колючей проволоки.

Эти дары цивилизации позволили злодеям приступить к массовому уничтожению людей, что ни могло не охладить пыл философов-гармонистов. А после Освенцима рассуждать о вседобром и всемогущем Боге стало неприлично просто. Таким образом, изобретатели и злодеи увенчали безбожие лавровым венком, а науку Философия поместили в условия несовместимые с жизнью. Гармонию "веры и разума" она искать не могла, а других сколь-нибудь серьезных задач у нее нет. Вернее, задачи-то есть, но все они после того как - как будет найдена гармония.