Ключ

Очутившись на земле — а точнее по щиколотку в воде — он увидел, что Сет ушел уже далеко вперед. Спешно выпутавшись из петель, Никита помог спустившемуся Ролу, и, окликнув Сета, они поспешили за ним. Тот нехотя остановился.

— Сет, — Никита поднял одну ногу, демонстрируя кроссовок, — здесь пиявок нет, а? У меня голень открыта.

— Нет, — Сет даже не взглянул на него, осматривая окрестности, — это мертвое болото. Здесь нет даже комаров. — Он перевел взгляд на посох. — Отдай его мне. Я поведу вас по тропе, и мне понадобится шест.

Серо-стальные глаза смотрели прямо и непреклонно. Никита нехотя отдал посох Сету. Поправив лямки, в последний раз оглянулся на Цитадель. Над болотом, над полузатонувшими деревьями возвышался тонкий, раскрывающийся к солнцу шпиль — монолит среди гнили и тлена. Мосты, соединявшие цитадель с четырьмя башнями, обрушились, сами башни искрошились и осели. Бандиты безучастно стояли у края и смотрели, как они уходят. Никита помахал им на прощанье. Ему никто не ответил.

— Ты уверен, что хорошо знаешь дорогу через топи? — Рол с подозрением смотрел на их проводника.

— Однажды я сумел добраться сюда. А это намного сложней, чем выйти. — Сет вскинул руку, защищая глаза от слепящего солнца, мертвые голые деревья не давали тени, осмотрелся и уверенно шагнул. Нога по колено ушла в воду.

— Идем.

Весь день они месили болотную грязь. Сначала Никита глядел по сторонам, на мертвенный болотный мирок: мутную воду, вскипавшую пузырями, деревья, заламывающие голые ветви, островки, приютившие скудную серую растительность. Но, вдоволь наоступавшись и навыбиравшись из топи, он бросил это занятие. К вечеру он смотрел только себе под ноги. Ничего не чувствуя, кроме огромной усталости, он жаждал отдыха. Когда Сет объявил привал, Никита просто опустился в черную воду.

— Поднимайся, здесь есть хорошее место для стоянки.

Сет покачивался, тяжело опершись на посох, светлые волосы лишь на макушке остались светлыми, лицо перечеркивали два грязных косых развода. Промычав что-то нечленораздельное, Никита с трудом поднялся и вслед за Ролом протиснулся в маленькую избушку. Деревянный пол, очаг посреди, да крохотное оконце под стропилами крытой старым лапником крыши — вот и все убранство. Тесная комнатка была насквозь пропитана дурным духом болотных трав. Рол скинул камзол, ставший черным от грязи, набросил его на угол двери, деловито склонился над очагом. Никита поспешил сесть и прислониться к бревенчатой стене. Закрыв глаза, он попытался расслабиться. Домовой в последний раз ударил по кремню, упала искра, и на сухом мху заплясали язычки пламени. Рол вздохнул.

— Мешок дай, — Никита принялся выпутываться из лямок. Одеревеневшие мышцы не слушались. — Все из-за меня.... Отвлекся на ворот, и...

— Оставь, Рол. — Никита насилу снял мешок. — Это совершенно неважно....

— Но как мы тут очутились?! — Рол вскочил, принялся вытаскивать из мешка карту. — Смотри! Вот он тракт, Дорога двух корон, видишь, прошивает насквозь и Далион, и Белгр. Ты вышел отсюда, почти у границы. Дальше ты двигался на Юг, к Мадре. Вот Торжок, там тебя схватили черные и отвезли обратно на север, даже дальше. Моя Цитадель стоит уже на территории Белгра... А это-о-о... как я понимаю... Эдгарова Топь... — Рол посмотрел на Сета, тот никак не отреагировал, — та, что перекрыла дорогу к старой столице? — И снова Сет не заметил вопроса. — Далеко-далеко на Юге, сразу за Мадрой. Ты понимаешь? Теперь, чтобы попасть в Октранский лес, нам надо двигаться на север! Мы подойдем к нему с другой стороны! Ты понимаешь?! — Рол запустил пальцы в бороду, обхватил подбородок. — Я не понимаю ничего! Это огромное расстояние. За какой-то миг мы пересекли всю страну! Как такое может быть?

— Спроси у того, кто это сделал! — Сет смотрел в упор.

Никита не нашелся, что ответить. После того, как Рол назвал его хранителем Ключа, а монахи пытались во что бы то ни стало скрутить его живым, он уже ни в чем не был уверен..

Ужин нельзя было назвать теплым и дружеским. После того, как Рол разрезал на троих подогретое на углях мясо, делать было больше нечего, и все завалились спать на кучи сухой, резко пахнущей болотной травы. Рол вызвался стеречь их сон, если вдруг снова навалится удушье.

Но несмотря на бессонную ночь накануне, сна не было ни в одном глазу.

Несколько часов Никита пролежал, пялясь в темный потолок. Было огромное чувство усталости и нарастающая тревога. Он думал о Рокти, о Роле, о девочке и ее волке, невольно усмехнулся, вспомнив, как она назвала волка собачкой. Сон не шел. Тихонько, стараясь не шуметь, Никита приподнялся на локте. Оказалось, не спал не только он один. Сет сидел по-турецки у противоположной стены. На коленях у него лежал посох.

— Не спится? — Никита попробовал завязать разговор.

— Я думаю.

— Вот и я хотел... подумать...

— Я думаю о тебе... Кто ты такой? — Пальцы Сета порхнули неуловимо. Посох в его руках переломился двумя мечами.

— Такой же человек, как и ты, Сет. Человек, попавший в историю. Я не колдун, — ответил Никита, разом подобравшись.