Ключ

Сет воткнул мечи в пол. Слева и справа. Сначала один, потом — другой. Лезвия плавно входили в дерево — как нож в масло. Только тут Никита заметил, что Рол исчез.

— Где Рол?

Сет не ответил. Улыбнувшись, он сложил руки на коленях и, низко опустив голову, уставился в пол. Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, Никита постарался погасить подступающую панику..

— Послушай, мне не нравится то, что здесь происходит. Что с тобой творится, Сет? ... И где, дьявол тебя задери, Рол?!

Не отрывая взгляда от пола, Сет медленно качал головой из стороны в сторону. Сорвавшись с места, Никита сграбастал его за ворот, встряхнул изо всех сил.:

— Где Рол!!! Ты!... Ты что задумал, ублюдок?!

Сет, наконец, поднял голову. В глазах притаилось почти детское озорство.

— Я знаю, кто ты такой. В рулетке шарик бегает по кругу и останавливается, где захочет, и определяет победителя. Ма-а-аленький шарик. А какое могущество! Вот и ты. Уже катишься, катишься... Крупье пустил тебя по кругу. Где ты остановишься? — Сет тихонько рассмеялся, глаза его блестели все задорнее и задорнее, как у ребенка, задумавшего веселую шутку. — Три миллиона! Черное! Блиц! Три вопроса по двадцать секунд обсуждения каждый! Внимание! Вопрос! «Где Рол?», «Что с тобой творится, Сет?», «Ты что задумал, ублюдок?!». Время!

Никита во все глаза смотрел на Сета. В голове молниеносно пронеслось: «Боже! Я сплю! И Рол спит, и Сет спит! А этот, он ничего не может нам сделать!». Как будто услышав его, Сет закричал:

— Ответ вер-р-рный! Три миллиона уходят в банк знатоков!

Чувствуя, что вот-вот сойдет с ума, Никита отбросил Сета так, что голова ударилась о бревна сруба.:

— Прекрати! Прекрати!! Прекрати!!! — запричитал вдруг Сет, обхватив голову и катаясь по полу.

Никита проснулся. С трудом разогнул затекшие конечности, сел. Сет спал. Рол сидел у двери пасмурный.

— Беда, Никита.

— О, господи! ...что еще такое?

— Сам посмотри. — Домовой кивнул головой на оконце под крышей. — Скоро уж час, как рассвело.

— Не похоже, — оконце было беспросветно темным.

— Я точно знаю... Я солнце чую... Только почему за окном темень?

— Ну, открой дверь, да выясни. Может, упало что сверху? — На фоне свежего кошмара проблема не казалась Никите такой уж серьезной. Сет спал беспокойно, вздрагивал и едва слышно стонал.

Рол вдруг смешался, потер ладонью колено, пробурчал еле слышно, глядя чуть в сторону:

— Не могу я...

— Чего? — это заставило Никиту отвлечься от невнятно бормочущего Сета. Пришло странное ощущение продолжающегося кошмара. — Рол, да что с тобой?

— Нечисто тут что-то, Никита. Не хочу я её открывать... Понимаешь? Не хочу!

Подавив невольную дрожь, Никита пожал плечами:

— Ну, давай открою я, — и, шагнув мимо Рола, толкнул дверь.

Густой, непроницаемый мрак клубился прямо у порога. Взгляд натыкался на вязкую, дышащую тьму, как на неприступную стену. Сзади сдавленно охнул проснувшийся Сет. Лавина мрака, готовая хлынуть и затопить. Проникая в мозг, наполняя каждую клетку тела, накатывало осознание — ничего больше нет. Только бездонная пропасть, наполненная тьмой. Вся вселенная — абсолютный мрак и абсолютная пустота.... Зрелище выворачивало душу. Не решаясь погружать руку в это, Никита схватил дверь сверху, у самого косяка и резко дернув, захлопнул.

Облачко тьмы, подгоняемое закрывающейся дверью, влетело в избушку. Все трое не смели вздохнуть до тех пор, пока оно не рассеялось.

Дальнейшее Никита помнил плохо. Прошел день, а может быть — вечность.. Очаг разгорелся маленьким солнцем, и во всем мире не было больше света. Никита принялся подкладывать в него траву и ветки, но Рол скоро отогнал его прочь. Огонь под надзором домового почти затух, крохотный язычок плясал на тонких хворостинках, едва теплясь. Огонек часто моргал, и избушка разом погружалась во мрак. Когда Рол во второй раз поймал руку, пытавшуюся подпитать огонек сухой подстилкой, то пригрозил выгнать Никиту за дверь, если тот не прекратит лезть к костру. Пытаясь отвлечься, Никита вынул из-за ворота крестик.. Потемневшее серебро не давало отблеска, зато камень перстня — крохотный трехцветный аметист в оправе из потемневшего серебра — ловя малейший отсвет огня, засиял вдруг необычайно ярко.

Игра света. Волшебные краски. Внутренняя гармония, граничащая с совершенством. Внешний мрак, граничащий с безумием. Кирпичик за кирпичиком возводил он стену, отгораживаясь от тьмы. Неумелый строитель. Тонкое, неосязаемое как дым просачивалось сквозь малейшие щели осознание окружающей действительности. Ему не хватало искусства. Ему не хватало сил.

Забившись в дальний угол, Сет свернулся калачиком, закрыл голову руками, разговаривал сам с собой о чем-то, временами тихо стонал.

Потом Рол, чуть не плача, убеждал их уходить с болта. Говорил, что при помощи посоха и своей способности чувствовать окружающее сумеет найти тропу. Говорил, что дрова скоро кончатся, и в избушке будет так же темно, как и снаружи. Брал за руки, пытался заглянуть в глаза.

Никита отдергивал испуганно руки.

Одна мысль о том, что надо будет идти там, в этом ничто, повергала в ужас. Он не хотел слушать Рола.