Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Киселёв: Свою стратегию Россия не прячет ни от себя, ни от мира. У нас особая многонациональная цивилизация на территории самой большой страны планеты. Это стратегическая константа, которой, наверное, многие завидуют, но таков победоносный результат многих поколений наших предшественников, строивших Россию. Это уж точно не результат некоего спринта, о котором ты говоришь. Америка пока такого результата не достигла. Это просто факт. Стратегически мы сохраним достигнутое и в комфортных по возможности для граждан условиях ускорим экономический рост, обеспечив себе благоприятный мировой климат. Как минимум отсутствие большого военного конфликта. Потому что, если такой конфликт окажется неизбежным, он станет концом света. Глупо, но зачем нам планета без России? Вот, собственно, и вся стратегия. Я бы назвал ее амбициозной.

Беседа восьмая О политических эмигрантах и либеральном вызове

Злобин: Когда я написал в соцсетях, что мы с тобой пишем книжку, мне прислали сообщение с примером, «как Киселёв манипулирует цитатами». В одной из своих передач «Вести недели» ты говорил о Герцене — сейчас будет большая цитата:

«В другие времена Лондон предпочитал действовать против России. Причем Великобритания соперничала грязно — чужими руками, исподтишка, вероломно, под ложными предлогами, раздувая русофобию, изобретая неожиданные претензии, ставя ультиматумы, — вспомним и Керзона, и Чемберлена — и выстраивая внутри России и вокруг нее многочисленную шпионскую сеть. Отсюда и крылатые слова в русском языке: «англичанка гадит». Им уже не одна сотня лет. Примеров — масса: от соучастия в цареубийствах до укрывательства на Британских островах всех, кто хоть как-то может помочь расшатать Россию».

Киселёв: Все так. «В другие времена» — сказано в начале этой цитаты. В другие времена — это когда Великобритания экзистенциально не зависела от России, как, например, во времена Наполеона, в Первую и Вторую мировую войну (тогда Лондон шел с нами на прагматичный союз). А в другие времена — вот так и вела себя Великобритания. «Англичанка гадит» — старая идиома в русском языке. Так еще моя бабушка Мария Семеновна (в девичестве Агапова) говаривала. Родилась она аж в 1865 году. Ей, наверное, это ее отец сказал. Он защищал от англичан Севастополь в 1854–1855 годах в Крымскую войну. Но продолжай, пожалуйста.

Злобин: И вот дальше твой текст из телепрограммы «Вести недели»: «Примерам несть числа. Да вот хотя бы друзья детства и активные русские революционеры середины XIX века Александр Герцен и Николай Огарев. Вынужденные скрываться от русского царя, они нашли приют в Лондоне. Именно Герцен и Огарев стали первыми русскими политическими эмигрантами. И именно в Лондоне Джеймс Ротшильд стал финансировать их «Вольную русскую типографию». Вот как сам Герцен описывает свой тогдашний мотив в мемуарных хрониках «Былое и думы»: «Глупо или притворно было бы в наше время денежного неустройства пренебрегать состоянием. Деньги — независимость, сила, оружие. А оружие никто не бросает во время войны, хотя бы оно было неприятельское или даже ржавое».

Но если мы откроем «Былое и думы», мы прочитаем вот что: «Рабство нищеты страшно, я изучил его во всех видах, живши годы с людьми, которые спаслись в чем были от политических кораблекрушений. Поэтому я считал справедливым и необходимым принять все меры, чтоб вырвать что можно из медвежьих лап русского правительства», и дальше Герцен пишет: «Ротшильд согласился принять билет моей матери… Нессельроде отвечал, что… в билетах никакого сомнения нет и иск Ротшильда справедлив». То есть Герцен не просто так принял финансирование от Ротшильда, он с ним расплатился. Он отдал Ротшильду собственность своей семьи — банковский билет, что-то вроде государственной облигации, принадлежавший матери Герцена.

Киселёв: Да, но, видишь ли, — одна мелочь: этот банковский билет был неликвиден. Герцен мог бы повесить этот билет у себя в туалете на стену и тешить себя мыслью, что он у него есть, но денег у него так и не появилось бы.

Злобин: Дальше у Герцена мы читаем, что царь разрешил сделать билет ликвидным.

Киселёв: Но не Герцену. Разрешение было дано гораздо позже, и притом под большим давлением Ротшильда. Тогда лишь, когда Ротшильд стал финансово помогать Герцену, взял его под свое крыло и использовал все свое влияние, политическое и финансовое, для того чтобы реализовать этот билет. Но в момент, когда Герцен его передавал Ротшильду, билет был неликвиден. Герцен шел на это, беря на себя определенные обязательства перед Ротшильдом, ведь для революционера таким образом решался вопрос выживания. Деньги появлялись сразу.

Злобин: Я, собственно, к чему все это веду — тогда в эфире ты не сказал о передаче этого банковского билета. Не сказал, что Герцен расплатился своей собственностью. Говорят, что пропаганда — это умение сделать сложную историю простой. Ротшильд дал деньги Герцену на подрыв Российской империи — вот как это прозвучало у тебя.