Хамелеонша

– Я и слов-то таких не знала, Ваше Высочество, – с вызовом ответила я. Ещё немного подержав его насмешливый взгляд, но не считая нужным играть в гляделки, я вновь сосредоточилась на возглавлявшем допрос юстициарии. – Остальные встали на его сторону, кто-то ударил брата, Людо ответил тем же, чтобы защитить себя и меня, тут все на него накинулись, и… и я страшно перепугалась, плохо помню, как выбралась из кузни и побежала звать на помощь…

– Тогда-то вы и ворвались на Совет?

– Да, милорд. Мне жаль, что пришлось столь некрасиво прервать заседание.

– То есть вы хотите сказать, что этот оруженосец, Киллиан, вышел из себя только из-за отказа вашего брата участвовать в игре? – пробуравили меня две прищуренные горошины.

– Не только, – возразила я юстициарию. – Думаю, как раз наоборот: игра – лишь предлог, а зло он затаил гораздо раньше, когда брат победил его в схватке на мечах. Помните, вы устраивали, Ваше Величество?

– Да, было такое… – пробормотал Годфрик и, прочистив горло, добавил уже привычно высокомерно: – Учебные бои проходят в манеже постоянно.

Я незаметно перевела дыхание.

– Людо неоднократно проявлял себя лучше Киллиана, так что эта сегодняшняя ссора неспроста, милорд, она зрела давно.

– Почему же вы побежали на Совет, вместо того чтобы позвать кого-то поближе?

– Я… я так испугалась, совершенно потеряла самообладание и едва понимала, что делаю.

– Кажется, самообладание к вам вполне вернулось, раз позволило рассказать историю в таких подробностях.

– Я рада, если сумела воспроизвести полную картину, – сквозь зубы произнесла я.

– Со всем уважением, милорд, вы же не намекаете, что леди Лорелея лжёт? – подал голос Тесий.

Я вздрогнула, но так и не решилась на него посмотреть. Прояви он уязвлённость, выступи на стороне обвинения, мне, пожалуй, было бы легче.

– С чего бы ей? – ядовито парировал юстициарий. – Разве только чтоб выгородить брата, устроившего тут Великое побоище. Вы можете дать клятву, что всё сказанное вами – правда, миледи?

– Клянусь кровью Праматери! – без колебаний отозвалась я.

Зачем мне спасение души без Людо?

– И вы готовы повторить это на Священной книге?

– А кто-нибудь видел кузнеца? – неожиданно спросил Бодуэн.

– Какое это имеет значение? – недовольно поинтересовался юстициарий. – Его ведь здесь не было, он не скажет ничего нового.

– Вот именно, – кивнул Бодуэн, – похоже, он до сих пор спит. Непросто спать, когда за стеной творится такое, вам не кажется?

Старик пожевал губу и велел стражнику:

– Разбуди его, пусть поскорее явится.

– Но мне сейчас интереснее другое, – продолжил Бодуэн, предупреждая возвращение старика к теме клятвы, поискал глазами пажа и ободряюще ему улыбнулся. – Ты сказал, что брат леди Лорелеи вытащил нож и стал им размахивать?

– Д-да, Ваше Высочество.

– Значит, это был его нож?

– Да, наверное…

– Да или наверное?

Мальчишка покосился на старших товарищей, двое из которых пытались стоять, держась за стену.

– Его…

– Как он выглядел, можешь описать? – так же дружелюбно спросил Бодуэн, и этот тон напомнил мне разговор по душам далёким вечером в трофейной одного более не существующего замка.

– Не помню, Ваше Высочество, темно было.

– Темно?

– Быстро то есть… он им быстро махал.

– Наверное, это тот самый нож, – подсказал Бодуэн, забирая у стражника оружие, наградившее Киллиана несмываемой меткой.

– Да, точно, Ваше Высочество! – обрадовался паж.

Регент задумчиво покрутил его, обводя пальцем что-то на торце рукояти.

– Уверен?

– Да!

– Нет, у брата не такой! – сердито воскликнула я, но Бодуэн вскинул ладонь.

А потом продемонстрировал нам инициалы владельца на рукояти – переплетённые буквы «К» и «А». Киллиан Арселис.

– Ну, а вытащил его вот отсюда? – указал он вниз, на тёмный холщовый мешок, который принёс в зубах невесть откуда взявшийся Хруст.

Отдав его регенту, вульпис хотел потереться о мои ноги, но вовремя сообразил, что сейчас не лучший момент.

Губы у мальчишки обмякли и задрожали.

– Так ты все ещё уверен насчёт ножа? – спросил Бодуэн голосом, растерявшим всю теплоту.

– Видать, я… я плохо разглядел, Ваше Высочество…

– А мешок?

– Я не винова-а-а-т, Ваше Высочество, – зашёлся пацан во всхлипах.

Я поняла, что бой выигран, ещё прежде чем стражник привёл неубедительно изображавшего сонливость кузнеца. Мужчина бормотал что-то про подъём среди ночи и звучно зевал, но в бегающих глазках светилось сомнение, стоили ли полученные деньги грядущих неприятностей.

– Итак, похоже, у нас здесь обычная свойственная молодости горячность и разметка территории, наткнувшаяся на чрезмерное усердие при самообороне, – благодушно заключил Бодуэн.

Лорд юстициарий сдвинул брови – ему всё ещё хотелось найти единоличного виновного, а ещё не нравилась потеря инициативы в расследовании.

– У вас нет права судить моих людей, дядя, – зло вмешался Годфрик.

– Разумеется, нет, Ваше Величество, – почтительно поклонился Бодуэн, – судопроизводство в ведении нашего уважаемого юстициария. Скажите, какое наказание вы сочтёте справедливым в данном случае?

Крякнув и выдержав паузу, заставившую остальных поёрзать, старик веско произнёс: