Карсак. Том 2 (3)

— Стало быть, вы родственник старика? Мировой

мужик!

25

Так, разговаривая о том о сем, мы приступили к разбор-

ке обвалившегося дома. К нам присоединились еще двое

рабочих.

— Тихо! — сказал вдруг Мишель. — Я что-то слышу.

Из-под груды развалин доносились слабые крики

о помощи.

— Скажи-ка, Пьер, — обратился Луи к одному из рабо-

чих, — кто тут жил?

— Мамаша Феррье с дочкой, симпатичной такой де-

вахой лет шестнадцати. Постой-ка! Я как-то раз заходил

к ним. Вот здесь была кухня. Должно быть, они в комнате,

вон там!

Он указал на полуобвалившуюся часть стены. Мишель

нагнулся и крикнул в расщелину:

— Держитесь! Сейчас вы вас вытащим!

Все напряженно прислушались.

Наконец взволнованный девичий голос ответил:

— Скорее! Скорее…

Быстро, но методично мы начали рыть в обломках тун-

нель, иногда натыкаясь на самые неожиданные предметы:

веник, корзинку для рукоделия, радиоприемник. Спустя пол-

часа призывы о помощи прекратились. Продолжив рыть, мы

пошли на риск, ускорили работу и успели вовремя извлечь

из-под развалин Розу Феррье. Мать ее была мертва. Об этом

эпизоде спасательных работ я рассказываю в подробностях

лишь потому, что позднее Розе, пусть и невольно, предстояло

сыграть роль этакой Елены Спартанской, — именно из-за нее

и разгорелась первая теллусийская война.

Мы перенесли девушку в медпункт и, так как у нас уже

урчало в животах от голода, сели заморить червячка. Голу-

бое солнце стояло в зените, а на моих часах было только

семь семнадцать утра. Взошло оно около полуночи. Стало

быть, голубой день длился здесь примерно четырнадцать

с половиной часов.

Всю вторую половину дня мы работали не покладая рук.

Вечером, когда голубое солнце закатилось за горизонт на

западе, а на востоке поднялось крохотное красное солнце,

под развалинами не осталось ни одного раненого. Всего их

оказалось восемьдесят один. Двадцать один человек погиб.

26

Вокруг колодца, теперь иссякшего, раскинулся пестрый

лагерь. Растянутые на шестах одеяла служили палатками

тем, кто остался без крова. Одну такую, для рабочих своей

спасательной команды, соорудил и Луи.

Мы сели перед ней и поужинали холодным мясом и хле-

бом, запивая еду красным вином, которое мне показалось

лучшим из всего, что я вообще когда-либо пил в жизни. По-

том, в надежде увидеться с Мартиной, я дошел до медпун-

кта, но девушка уже спала. Массакр был доволен: опасных

случаев оказалось немного. По его указанию туда же, в сан-

часть, перенесли на носилках и Бреффора с моим братом.

Оба чувствовали себя гораздо лучше.

— Простите, буквально падаю с ног от усталости, — ска-

зал мне хирург, — а завтра у меня операция, которая в данных

обстоятельствах обещает быть весьма сложной.

Я вернулся в палатку, улегся на толстый слой соломы

и мгновенно уснул. Разбудил меня шум мотора. Была еще

«ночь», то есть тот самый пурпурный сумрак, который теперь

называют «красной ночью». Позади одного из разрушенных

домов остановился автомобиль. Я обошел руины и увидел

своего дядю. Он спустился с горы вместе с Вандалем, чтобы

узнать, как идут дела.

— Что нового? — спросил я.

— Ничего. Так как нет электричества, то и купол обсер-

ватории теперь не вращается. Я был на заводе. Этранж гово-

рит, что тока не будет еще долго: плотина осталась на Земле.

Кстати, могу тебе сказать, что мы сейчас на планете, которая

оборачивается вокруг собственной оси за двадцать девять

часов, и что ось ее совсем немного наклонена, если вообще

наклонена, по отношению к плоскости орбиты.

— Откуда ты это знаешь?

— Тут нет ничего сложного. Голубой день длился че-

тырнадцать с половиной часов. Красное солнце дошло до

зенита за семь часов с четвертью. Стало быть, сутки здесь

продолжаются двадцать девять часов. С другой стороны, день

и ночь равны, так что мы, несомненно, находимся далеко

от экватора, скорее всего, на сорок пятом градусе северной

широты. Из этого я делаю вывод, что ось планеты имеет весь-

ма незначительный наклон, если только мы, конечно же, не

27

угодили точно в период равноденствия. Красное солнце рас-

полагается за пределами нашей орбиты и, вероятно, так же,

как и мы, вращается вокруг голубого солнца. Мы перенеслись

сюда в тот момент, когда оба солнца и мы сами противосто-

им планете. Позднее нам следует ожидать дней, когда будут

светить сразу оба солнца или же, напротив, ни одно из них.

Тогда наступят черные ночи или, скорее, лунные.

— Лунные? Так здесь есть луна?

— Взгляни на небо!

Я поднял глаза. Бледные в розовом небе, над нашими го-

ловами действительно сияли две луны: одна была примерно

такой же, как и наша старая земная луна, другая — гораздо

более крупной.

— Только что их было и вовсе три, — продолжал дядя. —

Самая маленькая уже зашла.

— Сколько же еще продлится эта «ночь»?

— Около часа. На завод заходили крестьяне с окрестных

ферм. Там жертв немного. Но вот дальше…

— Не мешало бы съездить туда, — сказал я. — Я возьму

твою машину, и мы отправимся с Мишелем и Луи. Надо же

узнать, сколь далеко простирается наша территория!

— Тогда я поеду с вами.

— Нет, дядюшка, у тебя вывихнута нога. Мы можем где-

нибудь поломаться и будем вынуждены идти пешком. Сейчас