Калека, Дева, Старец и Дитя

— Больше не делай так, пожалуйста, — попросила я, но, когда Чили недовольно заворчала, призналась: — Знаешь, я сама постоянно думала о том, каково было бы попробовать кусочек этого персика. Будь я смелее, тоже бы не удержалась.

— Дело не в персике, Ива. Честно, мне кажется, я их скоро начну ненавидеть. — Чили отстранила меня, указав в ту сторону, куда ушла Имбирь. — Ты слышала её? Не понимаю, как ты вообще можешь улыбаться, узнав, как к тебе относится Дева, которая обязана тебя любить, в мире, об изобилии которого ходят легенды. Она хочет убить тебя и закопать в своём саду. И лучше не станет, только если ты тоже не веришь в этот бред про перерождение. Я этого не допущу, кстати, поэтому…

Я отвела взгляд. Подобные истерики были для Имбирь обычным делом, я к ним привыкла, но Чили сталкивалась с этим впервые. Не удивительно, что увиденное шокировало её, хотя она была отнюдь не неженкой.

— Ты же не снова про Внешний мир? Там уж точно полно таких, как Имбирь, но есть и те, кто похуже. Чили, пожалуйста, мы же только что помирились.

— Я и не собираюсь ссориться! — Чего не скажешь по голосу. — Просто не верится… Думаешь, там тебе будет хуже, чем здесь? Тебе лгут, Ива! У тебя никогда не возникало ощущения, что от тебя что-то скрывают? Что-то намного более важное и насущное для человека, чем высшее мастерство. Высшее мастерство?! Разве похоже, что мы занимаемся великими делами?

— Рано пока думать об этом.

— Ждёшь, когда станет поздно?

— Для нас никогда не будет поздно, Чили. В этом и заключена вся прелесть жизни Девы.

— Нет, я думаю, основная прелесть жизни Девам недоступна.

— Но доступна обычным людям? — Я иронично усмехнулась. — Тебя родила наша Метресса, обычной тебе не стать. Честно, чтобы отличаться от них, как небо от земли, тебе даже не обязательно жить в горах. Ты другая. Они не примут тебя.

— Очнись, Ива! Меня уже не принимают здесь. И от кого, по-твоему, я могу отличаться сильнее, чем от вас?!

— Ото всех, — ответила я. — Если тебя так смущает разница между нами, то представь, какой будет разница между тобой и теми, кто живёт во Внешнем мире? Или даже другими отшельниками. Старцами или этими мерзкими полоумными убийцами…

— Калеками.

Я взмахнула руками.

— Я знаю, тебе нелегко, но к твоей матери в прошлом относились точно так же. Называли скверным плодом и ненавидели за то, что священная ива перестала цвести после её рождения.

— А теперь ненавидят за то, что она взяла на себя её роль и вырастила по-настоящему скверный плод, отравив жизнь и себе, и своим сёстрам, и мне. Но самое смешное? — Не похоже, что ей было смешно. — Очевидно, я пойду по её стопам.

— Станешь нашей Метрессой? — бодро уточнила я, но Чили устало закрыла глаза.

— Хватит издеваться, мне и так досталось сегодня.

Я снова прижалась к ней, утешая.

— Моё сердце. Моя любимая. Совсем скоро ты докажешь им всем, как сильно они ошиблись, отвергнув тебя. Ты ведь докажешь, правда? С каждым днём ты сияешь всё ярче, и знаешь что? Я уже не раз замечала, как на тебя заглядываются.

— Ещё бы, меня трудно игнорировать.

— Тебя запрещено игнорировать, — прошептала я. — Ты создана, чтобы царствовать. Природа облачила тебя в торжественный алый. Твой голос властный и сильный. И ты такая высокая: сами боги хотят, чтобы ты смотрела на нас свысока.

— Забавно, твоя мати считает, что меня даже к саду нельзя подпускать.

— Ты отличная садовница, — возразила я, целуя центр её груди. — Пойдём, я докажу тебе это.

— Что ты… — Чили осеклась, решив, что я собралась продолжить игру в метафоры, начатую мати.

Да, мне очень хотелось узнать о «корне» и «семени». Очевидно, эта функция её тела была самой интересной и обязательной к изучению. Но пока у нас были обязательства перед другими растениями.

— Твоя лоза, — напомнила я. — Разве у кого-нибудь из Дев вырастал виноград так быстро? Уже скоро он нальётся сладостью.

— Но всё равно будет недостаточно сладким для тебя. — Несовпадение наших вкусов удручало Чили. — И уж точно он не сравнится по сладости со слезами твоих маков.

Глава 25

К тому моменту, как созрели первые виноградные гроздья, Чили успела многократно собрать урожай мака. Её интересовали не цветы, не семена, а лишь его «слёзы». Нам пришлось применить все знания, полученные за работой в саду, чтобы цветок «созрел», сбросил лепестки и обнажился. Чили могла вместе со мной любоваться застенчивыми бутонами, а потом гордыми цветами, но только лишь их красоты ей было мало.

— Разве они не заслуживают твоего восхищения? Будучи зёрнышками, настолько крошечными, будто их и вовсе нет, они превратились в растения, затмившие своих сестёр на этой клумбе. — Я боязливо касалась тонких стеблей кончиками пальцев. — Я думала, взглянув на них, ты поймёшь, как сильно я тебя люблю, и тут же изменишь к ним своё отношение.

— Я восхищаюсь всеми твоими цветами, Ива. — Вкупе с её улыбкой, это прозвучало довольно двусмысленно.

— Так тебе нравится?

— Да, очень.

— Мы можем сорвать парочку…

— Рано.

Посвящённая в изысканные, чувственные наслаждения дворца, Чили до последнего держала в секрете свои планы на мои цветы.