Как приручить Обскура (СИ)

— Давай назовём тебя Солнышко, Очаровандер, — мстительно подсказал он. — И скажи спасибо, что мистер Эйвери едет не от России — стал бы ты вместо Тесея Тузиком, даже не тявкнув.

— Хорошо, Трезоро я переживу, — быстро передумал Тесей, явно осознав, что фантазия Грейвза может подкинуть ему ещё более неприличный вариант. — Когда вы уезжаете в Дурмштранг?

— Через три дня, — ответил Талиесин. — Уже пакую чемоданы.

— Три дня, — задумчиво повторил Грейвз. — Гриндевальд не может отменить инспекцию и повлиять на её сроки. Если ему нужны невнимательные глаза — значит, в замке есть на что посмотреть. Значит, он готовится действовать в самое ближайшее время. Думаю, к моменту вашего прибытия я уже буду там.

— А как он узнает, где вы сейчас? — спросил Криденс. На его лице ещё сохранялась тень улыбки от преображения Тесея, и даже обращаясь к Грейвзу, он косился на Скамандера куда смелее, чем раньше.

— Хороший вопрос, — Грейвз кивнул и взглянул на Талиесина: — Где обычно обедает господин посол?

— В ресторане «Чёрный гусь и пол-кашалота».

— Завтра мы обедаем там же, — кивнул он. — Появимся перед глазами мистера Лихтенберга и будем ждать развития событий.

— И как, по-твоему, они будут развиваться? — сумрачно спросил Тесей. После превращения он всё время незаметно дёргал головой и морщился — кажется, у него зверски чесалось ухо.

— Когда я буду у Гриндевальда, он свяжется с Криденсом, — продолжил Грейвз. — Он пригласит тебя в Дурмштранг.

Криденс кивнул, пристально глядя на Грейвза.

— Подыграй ему. Если сможешь, разузнай о его планах и о том, где он держит Ньюта. Я постараюсь разговорить его, со своей стороны, но с тобой он может быть откровеннее. Когда появится наша дипломатическая миссия, — он кивнул на Тесея, — свяжись с ними.

— Да, сэр.

— Мы отыщем Ньюта и покинем Дурмштранг в его чемодане, который заберёт Талиесин. Будет к тому моменту Гриндевальд жив или мёртв, меня мало волнует.

Дамблдор поднялся, потёр руки.

— Прошу меня извинить. Я должен вернуться в Хогвартс. Кажется, я больше ничем не смогу вам помочь, — сказал он.

— Подождите, — Грейвз остановил его. — На пару слов.

Они вышли из комнаты. Грейвз мельком коснулся плеча Криденса, проходя мимо, и тот благодарно, растерянно вскинул глаза. Потом качнулся к Тесею:

— Что такое «дипломатическая миссия»? — прошептал он.

Дамблдор прошёлся по коридору, который, благодаря его недавним стараниям, обзавёлся ковровой дорожкой и свежей краской на стенах.

— Я вас слушаю.

— Почему вы не едете в Дурмштранг? — прямо спросил Грейвз. — Не кормите меня сказками про то, что боитесь побега Гриндевальда. Волшебнику вашего уровня ничего не стоит обзавестись на время новой внешностью. Если бы вы захотели, он бы никогда не узнал, что вы в этом участвуете.

Дамблдор отвёл взгляд, отошёл к маленькому окошку в самом конце коридора. Машинально трансфигурировал решетчатый переплёт в ромбы.

— Есть ли надежда… есть ли возможность, — поправился он, — что вы постараетесь арестовать Геллерта, а не убить?

— Есть, — твёрдо сказал Грейвз. — Но мёртвым он меня тоже устроит.

Дамблдор покивал, будто соглашался. Грейвз подождал ещё какого-нибудь ответа, но тот молчал.

— Чего я не знаю? — негромко спросил Грейвз. — Вы знакомы с ним лучше, чем кажется.

Дамблдор спрятал руки в широкие рукава мантии.

— Геллерт… выдающийся волшебник, — сказал он, не поднимая головы. — Он всегда увлекался древней магией. Знаете, однажды… Он очень любил старинные лавки, — заговорил Дамблдор, будто решился на что-то. — Как-то раз он купил с витрины сломанный старинный веер. Простые деревянные планки, тусклый шёлк с росписью. Бледный, выцветший на солнце, какой-то… жалкий. Он лежал там просто так, украшением, но Геллерт с первого взгляда понял, что это не простая безделушка. Он взял его в руки, и… Я помню его взгляд. Такой радостный и пытливый…

Дамблдор побарабанил пальцами по руке, отвернулся к окну, стёр со стекла пятнышко краски.

— Магия оживала в его руках. Он сумел понять, что это за артефакт, какая в нём сила. Как его починить. У него есть дар… восстанавливать то, что забыто.

— Только почему-то его привлекает исключительно забытая тёмная магия, а не целительство, — сказал Грейвз, ничуть не тронутый этим рассказом.

— Тёмной магией часто называют всего лишь то, что до конца не понятно, — сказал Дамблдор, будто не услышал его замечания. — Волшебники прежних веков создавали могущественные артефакты, проводили ритуалы, которые занимали месяцы… Об этом наследии сегодня мало кто помнит. Геллерт — учёный. Он мог бы восстановить их, возродить, разобраться в том, что маги умели прежде. Он мог бы стать настоящей звездой. Если помочь ему направить его талант на благо магического сообщества…

— Помочь? — перебил Грейвз. — Направить? Он не ребёнок, а опасный преступник, который угрожает самому существованию магического сообщества. Я не собираюсь обсуждать, что было бы, будь мир идеален. Я вижу то, что есть: его нужно остановить, и я сделаю это даже ценой своей жизни, если придётся. И уж тем более ценой его собственной.