Как я был номеном

– Эгоист. Половой шовинист. Женоненавистник.

– Неправда, мне нравятся женщины.

– Нравились бы, ты сейчас был бы с ними, у тебя было море возможностей… – Выпалив это мне в ухо, Тома смутилась и машинально прикрылась руками – впервые за долгое время. – Я не в счет. Я не женщина, я сестра.

– Для меня все женщины мира олицетворены одной. Других нет и не будет, пока существует Она.

– Идеалист. Романтик. Мечтатель. – Тяжелый вздох пронесся по виску и пошевелил мою отраставшую шевелюру. – Как говорила одна киноактриса, в ожидании суженого можно пару-тройку раз выйти замуж. А мне повезло, я нашла сразу.

Тома обернулась на разметавшегося в кровати мускулистого красавца, ее взор потеплел и затуманился. Я поинтересовался:

– Почему ты думаешь, что моя ситуация не аналогична твоей?

– Ты от любви страдаешь, а я наслаждаюсь. Заметил разницу?

А вот это подло. Я отстранился, насколько позволила кровать.

Что-то обдумав, Тома вновь придвинулась.

– Все же, ты не прав. Общество, в котором нет коррупции, взяток, кумовства и в котором все по-своему счастливы, нужно не ломать, а поддерживать.

– Прямо все-все счастливы? – грустно усмехнулся я, имея в виду себя и прочих таких же.

– Идеал недостижим, потому так и называется, но из всех известных мироустройств местное наиболее логично и честно.

– Полгода назад у тебя были иные мысли. В Дарьиной школе ты меня поедом ела за поддержку некоторых из местных догм.

– Я повзрослела.

– А по-моему, твое мнение о местных законах переменилось с обретением титула, башни и слуг. И с претензиями на большее.

– Значит, тоже допускаешь, что я могу стать, как минимум, цариссой?

– Как-как? – От нехорошей догадки плечи у меня передернулись. – «Как минимум»?!

Мстительно щипнув за бедро, Тома вознамерилась встать.

– Подожди. Теперь поцелуй меня.

– Чего?!

Я зажал рукой ее возмущенно разинутый рот. Мы вновь перешли на шепот.

– Помнишь, почему мы шепчемся? – осведомился я.

– Нас могут подслушивать, а то и подглядывать. – Тома все еще не понимала. Даже прямых намеков.

– Второе возможно, а первое даже не обсуждается. Нас слушают – кто-то зачем-то. Доклады уходят к неизвестному заказчику, или просто собирается информация, на всякий случай. Получает же Верховная царица донесения из вотчин. Вот тебе первый заказчик – и, скорее всего, не единственный.

Едва я закончил, надо мной нависло встревоженное лицо:

– Но зачем?

Обидчиво поджав губу, Тома выдержала мою молчаливую ухмылку и ответила сама:

– Не именно нас слушают, а всех.

– Правильно, преступление или мятеж легче предотвратить, чем потом бороться с последствиями. В качестве заказчиков пока могу предложить три варианта. Верховная царица – раз, ей нужно держать руку на пульсе происходящего в стране, не допускать сепаратизма, устранять любые угрозы, предугадывать их. Вторые – Совет сестер. Мудрые царыни прожили долгие жизни и понимают, что нельзя принимать глобальные решения, если не знать обстановки на местах. Третьим в списке идет сестричество в лице ее иерархов. Или иерархиц.

– Тогда уж иерархисс, – подсказала Тома. – Я согласна, им нужно выявлять еретиков, бороться с неверием и грехом во всех видах. Беззубая церковь теряет власть.

– Тогда целуй. – Я выпятил губы.

– Все равно не поняла.

Закатившимися глазами я выразил всю глубину ее бесконечной тупости.

– Поставь себя на место слушающих. Цариссита пришла ночью в постель невестора. Они долго о чем-то шепчутся, и она спокойно уходит. Я бы срочно сообщил о том, что у парочки имеются тайны, и попросил бы усилить наблюдение, так как существует реальная возможность заговора.

– Чапа, ты такой душка! – громко выдала Тома в темноту.

Она поднесла руку ко рту, и звуки поцелуев взасос разнеслись по помещению. Надеюсь, они достигли цели, то есть ушей возможных соглядатаев. Разглядеть-то во тьме ничего нельзя. Приборы ночного видения изобретут еще не скоро.

– Еще? – умиленно вопросила Тома, вытирая о простыню обмусоленную тыльную сторону ладони.

– Хватит, милая! – громко пророкотал я. – Давай спать!

Со своей дальней кровати на представление с изумлением взирал Юлиан.

Тома хихикнула, обогнула покрытое периной чудовище, притворявшееся кроватью, и юркнула под крылышко Юлиана. Оттуда донеслись похожие на предыдущие звуки, только ладони были ни при чем.

– Мрлрлрл? – вопросительно мурлыкнула Пиявка.

Ее сонная головка поднялась ко мне с надеждой: «Может, тоже пошалим?».

– Спи. – Я вернул ее на место нажатием на макушку. – Наши соседи просто целуются. – Обратив лицо к дальней кровати, я повысил голос: – Просто целуются! Потому что помнят предостережение сестриссы!

Звуки прекратились.

Глава 4