Как я был номеном

– Простите, что не согласна с вашим мнением, которое я, конечно же, понимаю и, несомненно, буду учитывать для принятия решений. Проходить испытание – мне. Вы – просто человек со стороны, что-то знающий о нем или слышавший краем уха, разве не так?

Вот и озвучена подброшенная мысль. Из Томы однажды выйдет вполне сносная начальница, такие обороты с бухты Баррахты (да-да, есть такая бухта на далеком севере) не рождаются.

– Девочка моя, если я что-то говорю, – процедила царисса снисходительно и чуточку уязвлено, – значит, знаю.

– Вы проходили его?

Долгая пауза сказала многое.

– Проходили?! – взвилась Тома, а я едва не споткнулся.

Ася тихо ухмыльнулась:

– Да, я тоже ангел. Бывший. Не похоже?

Откуда же такая ненависть к чертям-мужчинам?!

Взбудораженная Тома думала о другом:

– Вы прибыли оттуда же, откуда и мы?

– Кто «мы»? – сверкнули льдом посерьезневшие глаза цариссы.

Я похолодел. Тома едва не обернулась ко мне и лишь в последний миг сориентировалась:

– Я и погибшая девочка.

После некоторой паузы Ася кивнула:

– Мы с вами земляки по происхождению, большего сказать не могу, ибо «Не слушать ангелов. Не слушать истории ангелов. Не спрашивать о Том мире. Кто слушал, да будет вырван его язык или отсечена голова».

При этом Ася повела глазами вокруг.

Тома поняла.

– Нам нужно выгулять животных. Не составите компанию?

– Сегодня уже поздно, а завтра утром нам выезжать в Грибные рощи за Дарьей, если ты не передумала с помолвкой. Мы будем рады, если вы проводите нас в путь.

– А как же визит Верховной царицы? Вдруг все поменяется или пойдет наперекосяк? Вы не поможете?

– Мои советы особо не требуются – у тебя своя голова на плечах и отменные слуги.

– Нас… кхм, меня с невесторами заберут в крепость? Я перестану быть царисситой?

– Тебе общим языком написали: Верховная прибудет с инспекцией. Сообщение начальника высшего звена адресовано начальнику среднего звена, об отставке речи не идет, иначе здесь давно распоряжался бы временный управляющий.

– Но меня обязаны доставить в крепость…

– Еще раз говорю: успокойся. Ты – хозяйка вотчины, а первое правило цариссы: быть скромной в величии, мужественной в сложностях и эффективной в сумятице непредсказуемых событий. А насчет визита в крепость… В некотором смысле крепость сама едет к тебе.

Сообщение о приезде Верховной царицы поставило персонал башни на уши. С возвращением Добрика на должность дворецкого все завертелось с еще большей скоростью. Добрик прекрасно справлялся с обязанностями, выказываемые им ответственность и рвение в желании угодить и сделать лучше, чем смог бы любой другой, были выше всяких похвал.

Раскланявшись, мы разошлись по комнатам.

Тома не могла найти себе места. Радостно встретившее зверье не отвлекло и не успокоило, ластившийся Шарик получал чисто механическое поглаживание. А меня Пиявка опрокинула и чуть не зализала насмерть. Едва отбился. Оттащили ее только вдвоем с Юлианом.

– Что ты об этом думаешь? – не выдержала Тома. Начала она едва слышным шепотом, но тут же вскричала: – Не молчи! Перестань обниматься, когда с тобой разговаривают!

– Во-первых, не обнимаюсь, – возразил я, заставляя человолчицу сесть и приветствовать хозяина, как полагается приличному зверю. – Во-вторых, думать буду потом, когда все уляжется.

Оставленный без внимания Юлиан взял на себя заботу о Шарике. Тома бессильно рухнула на кровать.

– Правильно, – сказал я ей. – Полежи, отдохни, приди в себя из той дали, куда улетела.

– Как можно быть таким непробиваемым!

Больше она не проронила ни слова.

Я возился с человолчицей. Набедренную повязку Пиявка или сама содрала, или слуги помогли, чтобы избежать проблем с туалетом. Команды она уже забыла, все надо начинать заново. Для начала – вернуть подобающий вид, который не шокировал бы окружающих. Я, Тома и Юлиан ничего противоестественного в ее виде не видели, скорее наоборот, одежда странно выглядела на существе, живущем в ладу с природой. Так же глупо смотрятся собачки или кошечки, которых «заботливые» хозяйки (я ни разу не видел, чтобы хозяином подобного чуда оказался мужчина) закутывают в тепленькие комбинезончики и обувают в сапожки. Представляю мысли животных о своих хозяевах. Сейчас я сам выглядел таким кретином. Но мы уже не в стае, вокруг – люди, а Пиявка всеми видными местами тоже человек. Придется подгонять реальность под действующие нравы, как бы ни возражало естество человолчицы.

Пока с помощью Юлиана я водружал сопротивлявшееся создание в штаны, нам принесли тазы и воду – освежиться после путешествия. Пиявка вновь рванула на себе материю.

– Фу!!! – что есть мочи заорал я и впервые применил плетку. – Сидеть!

Пиявка вжалась в пол. Она боялась даже принять позу покорности, видела – я карал за движения. На меня глядели непонимающие преданные глаза. Почти собачьи. Только человечьи. Неужели, чтобы научиться быть верным, человеку нужно утратить человечность?

Ну и мысли.

– Живодер, – бросила Тома, отвернувшись.

– Зато она послушалась, – с некоторым сомнением встал на мою сторону Юлиан.