Как я был номеном

– Пиши, – стала диктовать царица. – Расписка. Я, Тамара, приемная дочь Варфоломеина, сим соглашаюсь, что со взысканием высокой должности сама решила уменьшить в своей жизни количество друзей, свободы, сочувствия… – В ответ на удивленно вскинутое лицо Томы царица улыбнулась: – Это не шутка, а то, что ты должна понять и принять сердцем. Ты делаешь выбор и должна понять последствия и согласиться на них. Где мы остановились? Свободы? Продолжай: сочувствия, безопасности и личного времени, а также водрузить и навлечь на себя больше обязанностей, ответственности, забот, зависти, сплетен, критики, страха, усталости, соперников, врагов, недоброжелателей и просто недовольных. Написала?

– Да. – Пламя восторга в глазах Томы постепенно меркло.

– Не передумала? – Царица видела происходившую в Томе борьбу.

– Нет.

– Расписывайся.

Царбер принял готовый текст, осыпал мелким песком и покачал в воздухе, давая песку соскользнуть, а краске впитаться и высохнуть. Свернутый в трубку свиток унесли.

– Теперь ты готова. Внимание!

Танцы остановились, вслед за поднявшейся царицей встали все.

– Война с отступниками все перемешала, планы людей сбились, новогодняя забава отменена, поскольку многие семьи несут траур. Все вотчины остались в прежних руках без подтверждения, а две потеряли владельцев. Почтим память доблестной Варфоломеи и мудрой Евпраксии.

Последовало несколько секунд тишины, в которой шумела только гудевшая ткань шатров.

– Сегодня произойдет небывалое, – вновь заговорила царица. – Я долго думала, совещалась с сестрами и Советом. Окончательное решение созрело после приезда сюда. Приняты во внимание заслуги по спасению царевен, оценена смелость и быстрота принятия решений, их воплощение, умение организовывать, командовать и сплачивать. Некоторые решения казались спорными, но время доказало их правильность. Пока общий счет говорит в пользу нашей недавно прибывшей соратницы, не по собственной воле взвалившей на себя завидную для многих ответственность и несущей ее с честью. Даю свое высокое признание заслуг ангела Томы. По сложившейся системе я должна забрать ангела в крепость и выявить его предназначение с помощью испытания, но за время пребывания у нас Тамара Варфоломеина уже доказала свое право на большее, чем требует обычай, который ориентируется на минимальную планку.

Царица умолкла, взгляд пробежался по затаившим дыхание собравшимся. Особенно застыла Тома, превратившаяся в серый гранит.

– Нехорошо, когда вотчина остается без полновластной хозяйки, освященной законом, – покатилось дальше колесо царственной мысли. – Предлагаю короновать юную царисситу Тамару Варфоломеину в полноценную цариссу с правом владеть вотчиной на общих основаниях, брать мужей, искать утешения в храме и участвовать в ежегодной Забаве.

– Поддерживаю! – выкрикнула Ася.

– Поддерживаю! – присовокупила Дарья.

Поглядев на них, сестрисса Устинья громко сообщила:

– На данный момент возражений не имею. – Она повернула к Томе суровое лицо. – Будь крепка в вере, не допускай греха, соблюдай закон. Поддерживаю!

Сестрат Панкратий в сопровождении нескольких царберов вынес на бархатной подушечке зубчатую корону. Людское море расступалось перед ним, как перед Моисеем, и мгновенно смыкалось сзади.

– Во имя Аллы-всевидящей, да простит Она нас и примет! – Руки Устиньи застыли над короной, словно от той шел жар, и сестрисса боялась обжечься. – В присутствии высоких свидетелей и Верховной царицы, – сучковатые пальцы рискнули дотронуться до металлического круга и быстро вознесли его в небеса, – возлагаю символ жертвенности и ответственности на голову самой молодой цариссы за всю историю. Ибо отныне и навсегда Тамара Варфоломеина и ее семья обретает собственное имя.

Звонко звякнув, Томин шлем увенчался зубастым обручем.

– С сей минуты и пока возраст, здоровье, слова или дела не заставят изменить нынешнее решение – царисса Тамара! Алле хвала!

– Алле хвала! – осколками от взорвавшейся гранаты понеслась от центра к дальним краям волна возгласов.

Разлетаясь вдаль, осколки странным образом возвращались, попадая в Тому и кромсая ее душу вдрызг, разрывая в клочки и вновь собирая вместе. Лицо у Томы окаменело в оскале восторга, руки дрожали, глаза светились.

Сон наяву. Тетушка фея превратила Золушку в принцессу, сказка стала былью.

– Добавлю к сказанному. – Царица обращалась к новоявленной цариссе, утратившей дар речи. – Одни события происходят в нашей жизни, чтобы вернуть нас на нужный путь, другие призваны научить нас. Помни об этом.

– Неси корону с честью, – прибавила сестрисса, отступая назад.

Так просто? – хотелось сказать мне. Раз, и – царисса? Всегда казалось, что коронация – событие целого дня, а то и больше, а тут как бы ненароком, между делом. Хотя… Если бы Тому венчали на царство всей страны башен…

Тьфу-тьфу-тьфу.

– Мы теперь царевичи? – шепнул мне Юлиан.

– Вряд ли, – покачал я головой. – Мы еще не супруги.

– Но ведь почти?

Я не ответил. Почти супруг – как почти мужчина, вызывает только смех и множество вопросов.