Как брать интервью. Искусство задавать правильные вопросы и получать содержательные ответы

– Найди пожарную бригаду, которая уже давно работает нон-стоп, – сказала мне редактор. – Покажи, каково им каждый день сталкиваться со стихией без надежды на скорый перерыв. Покажи, какую цену платит отдельный человек за то, чтобы пожар был потушен. Но помни о сжатых сроках.

– Идея прекрасная, – ответил я. – Когда вам нужна статья?

– Сегодня к концу дня, – ответила редактор.

– Это дорогостоящее предприятие, вы же понимаете? – отозвался я. – Мне придется полететь на север Калифорнии, взять в аренду авто, найти пожарных, написать материал и прилететь обратно. С ночевкой я оставаться не хочу.

– А сколько займет дорога на автомобиле? – спросила она.

В этот момент я понял, что жители Новой Англии не имеют понятия о размерах Калифорнии.

– Около восьми часов.

– Если бы я села за руль и восемь часов ехала на север от Бостона, я пересекла бы четыре штата и пропахала бы пол-Канады, – ответила моя собеседница. Пауза. – Да, тогда вам пора отправляться в аэропорт.

Я незамедлительно направился в аэропорт Сан-Диего, купил билет на рейс до Сан-Хосе, через пару часов уже был на месте, арендовал автомобиль и поехал туда, где на горизонте в горах струился дымок. Там я отыскал базовый лагерь пожарной службы под руководством Национальной гвардии. Это такой крупный военный пост, в котором расселялись пожарные со всей Америки, а также содержались джипы, грузовики, бульдозеры и несколько вертолетов.

Я нашел ответственное лицо и рассказал ему, над какой статьей работаю. Он связался по рации с несколькими бригадами и, к моему счастью, нашел одну бригаду пожарных-добровольцев, которые работали в течение нескольких недель, но в тот момент безвылазно сидели в далеком горном городке, где под угрозой возгорания оказались их собственные дома.

Он указал на дорогу, поднимавшуюся в гору:

– Мимо них вы точно не пройдете.

Я ехал минут тридцать-сорок, надеясь, что командир бригады был прав, и наконец наткнулся на поляну, где на земле сидели несколько изможденных и грязных мужчин. Я представился и спросил, могу ли я с ними поговорить. Они были слишком усталыми, чтобы сопротивляться.

Когда я спросил об их домах, которые ребята пытались спасти, пожарные не на шутку разволновались. Они рассказали, как строили эти дома вместе со своими родителями и детьми, вспоминали, как годами планировали строительство, о том, как вкладывали все свои сбережения в эти горные уголки отдыха и уединения, о радости, которую они им приносили, и о муках при мысли о том, что они могут их потерять. Однако основной эмоцией была решимость. Вот ее-то я и пытался передать в своем материале.

Я провел с ними несколько часов, понаблюдал за работой, сделал много заметок, а затем поехал обратно в базовый лагерь. Я написал статью «Человек против природы», сидя за столом для пикника, и отправил ее в редакцию.

Был ранний вечер, стемнеть еще не успело. Я отправился к сотруднику Национальной гвардии, чтобы поблагодарить его за помощь, и тот спросил, не хочу ли я увидеть пожары с воздуха. Он указал на вертолет эпохи вьетнамской войны, который стоял наготове.

Я хотел спросить: «Разве им не нужны борта?» У вертолета была крыша с винтом, дно с шасси, нос и хвост. Но бортов не было. Внутреннюю часть можно было видеть насквозь. Вертолет выглядел как прозрачный транспортировочный контейнер с пропеллером.

– Мы берем с собой оценщика стоимости земли и телевизионщиков, – сказал он. – Присоединяйтесь. – Гвардеец протянул мне беруши и отошел.

Я решил, что сейчас не время признаваться в некоторой склонности к воздушной болезни, особенно в небольших самолетах. Всего пару лет назад я уделал кабину частного самолета друга, когда тот попросил меня сделать аэрофотоснимки его нового дома. Все шло хорошо, пока он резко не наклонил самолет, чтобы я мог получить беспрепятственный обзор участка. Кадр я получил, но при этом вынужден был оставить на борту весь свой обед.

В вертолете мне досталось место прямо напротив оценщика. Как только мы поднялись в воздух и оказались над очагом пожара, оператор новостей надел ремни и далеко высунулся из вертолета, чтобы сделать лучший снимок. Я почувствовал, как от дыма усиливается тошнота. Я не мог по достоинству оценить это зрелище – полыхающую гору, потому что изо всех сил старался сдерживать свой внутренний вулкан. Я все смотрел на оценщика, пытаясь понять, как сказать ему, что он сидит прямо на линии огня. Потом взглянул в сторону вертолета и подумал, смогу ли я пережить прыжок.

Вернувшись домой тем же вечером, я рассказал своей жене про вертолет и про то, как меня чуть не стошнило на оценщика. И тогда же я поделился с ней прозрением по поводу своего будущего.

– Если тебе однажды скажут, что я упал с вертолета, знай правду, – сказал я. – Я не упал. Я выпрыгнул.

ЕСЛИ ОНИ ВСЕ НИКАК НЕ СОГЛАШАЮТСЯ

Если хорошая подготовка, упорство и анализ корыстных интересов потенциального собеседника не помогают, можете прибегнуть к лести, но не перестарайтесь. Помните о разнице между легким подхалимажем и неприкрытым лизоблюдством.