Изнанка

Шея чесалась от пота. Вся спина была влажной. Люде показалось, что веки Оленьки дрогнули. Она поспешно отвернулась, в страхе думая, что может глаза ее открылись, и неотрывно и жадно смотрят на нее. Не хотелось проверять, так ли это, и, стараясь не глядеть в сторону кровати, и не оборачиваться, Люда на ватных ногах вышла из комнаты, оказалась в длинном темном коридоре, где было слышно, как старуха громыхает чайником и ложками в кухне. Бежать она не могла, и как в тумане дошла до выхода. Дверь оказалась не запертой, и легко открылась, стоило только потянуть на себя. Люда, оказавшись в подъезде, еле поборола приступ тошноты. Казалось, ей в рот вливают щи прямо из кастрюли, и жир с характерным запахом чуть подбродившей капусты, течет по носу и шее. Через три ступени дышать стало свободнее. Она в два прыжка перескочила через оставшуюся лестницу, а выйдя на улицу побежала, что есть сил.

Глава 7. Дед.

Отец домой всё не возвращался. И не звонил. От мамы тоже не было никаких вестей. Она несколько дней моталась по улицам, нарезая круги вокруг её района, но боясь отходить далеко от дома. На третий день, рано утром она набрала номер телефона деда из кофейни.

– Алло. Кто это? – Скрипучий голос затрещал через помехи связи. Люда молчала, не зная, зачем она звонит ему, и что хочет сказать.

– Алло? – Повторил он и всхлипнул. Она отчётливо увидела его лицо с тонкой прозрачной кожей, и бугристые кисти рук, как бисером расшитые шишками, что сейчас очень крепко, до посинения сжимают трубку. Вот он стоит и смотрит в стену, ведь у него телефон стоит на табурете, в коридоре при входе в квартиру, как и у них дома.

– Нина? Нина, я так устал. Нина, где же ты сейчас? – Дед, кажется, забыл нажать отбой, и говорил просто в пустоту коридора, слова эхом метались между стен. Горький комок сжал ей горло, перехватил сжатой ладонью связки. Тихое сипение всхлипом вырвалось из груди. Хлопнула трубкой. В квартире стояла тишина, только часы простенько тикали, равнодушно отмеряя каждый прожитый миг. Она сходила в душ, и с мокрыми волосами, неприятно замочившими майку сзади, выскочила из дома, побежав по лестнице вниз, не дожидаясь лифта и зажав под мышкой завернутый в газету сверток.

В кафе за углом пахло ванилином и дрожжами. Вчерашнюю выпечку посыпали из пакетика белой смесью, и несли разогревать в духовке. Дед сидел на своем обычном месте, и подперев лицо рукой, смотрел в окно. Перед ним стоял обычный стакан с кофе, но он не отрываясь, словно боясь пропустить что-то, смотрел в витрину окна. В этот раз перед ним не было ни книжки, ни журнала, ничего.

Люда мялась у входа, соображая, будет ли кричать и ругаться дед, если она сейчас подойдёт к нему, или нет. «Отдай. Просто положи на стол» – Говорил ей внутренний голос.

«Он разорётся, или вообще пойдёт в милицию». – Отвечал внутренний голос. Надо было принимать какое-то решение, и было качнувшись в сторону входной двери, что была всего в шаге от нее, она, сжав зубы, и почти зажмурившись, подошла и присела за тот же столик, напротив этого самого деда.

– Давно я тебя тут не видел. Месяца два или три. – Дед говорил спокойным, не скрипящим голосом. Люда склонила голову, выложив сверток на стол, и молчала. Дед кивнул, но разворачивать не стал.

– Выходит это ты мне звонила в понедельник?

– Угу. – Не поднимая глаз от пола, кивнула она.

– Не убегай, я не… – Он осекся, встретившись с ней взглядом. – Я не обижу тебя. – Голос его, очень спокойный, медленный, не торопящийся, и правда не вызывал, не требовал, и, кажется, вовсе был спокойным.

– Мне очень жаль, что я так поступила.

– То, что ты украла фотографию моей дочери? – Он с интересом рассматривал её.

– Да, это была глупая игра. Я не хотела, правда.

– Игра, говоришь? Ну в любой игре бывает момент, когда можно отказаться. Главное его не упустить.

– Я уже не играю. – Пробубнила она еле различимо, всё еще поджимая губы, и глядя куда-то вниз через стол.

– Хорошо, если действительно так. – Он откинулся на спинку стула, и громко прихлебнул из белого стакана с кофе. – Ещё называют это кофе, бурда настоящая, фирменная!

– Так это ваша дочь на фотографии была?

– Да, Нинка. Надеюсь, только не была, а есть. Поругались мы с ней, она и ушла от меня. Я тогда думал, вернётся, куда она денется. А потом обошёл всех друзей ее, все места, где она бывала, на курсы эти тряпичные даже ходил, куда шить и танцевать она таскалась, а там нет никого. И всё.

– Что всё?

– Всё, как и есть всё. Уехала куда-то, а новый адрес никому не сказала. Уж я сколько ходил, на коленях стоял у балбесок этих, подружек ее. Видимо действительно ни гугу, никому не сказала куда, зачем и куда едет. Обиделась. Эх, тоскую я по ней.

– Как вы все это незнакомому человеку говорите так просто? – Люда подняла глаза.