Из варяг в греки

Вече прошло без лишнего шума. Рюрик на нём не присутствовал – не любил он всеобщее толкование и больше к личной власти над людьми стремился. Олег поначалу попытался выдвинуть своего человека на место посадника, на худой конец – в тысяцкие. Но выбрали, а точнее оставили на своём посту старого посадника Тихомира – всегда рассудительного и готового, не смотря на зажиточность, прийти на помощь ближнему, но только если тот действительно в ней нуждался. Тысяцким остался Святогор, хорошо знавший убитого ладожского воеводу Воислава.

Велезвёзд, что с малых лет обживал эти места, был необыкновенной силы человечище – мог без особого труда согнуть большой кованый гвоздь, а то и завязать его в узел. Он рассудительно проговорил Олегу:

– Ты вящий58 ведай сваю справу, а ужо каго нам над собой имети мы и без тябе обрешим. Князя мы тваего прымаем. Тябе по справе воинской и государевым слухать будем, а полны влады у тябе не будить. Ряд59 обговорим и не боле таго. Ну, а ты с князем и дружиною свае место имае. Коли сие не по нраву – скатертью дарожка – он показал рукой в сторону Волхова, откуда приплыли из Ладоги новые жители.

– Мудро рассудил, – послушалось со всех сторон. – Верно глаголить! Кажному сверчку свой шесток!

Пришедшие на собрание несколько варягов с возмущением переглянулись между собой, но промолчали.

В общем и целом желание Рюрика срубить Новый город и перенести в него княжескую резиденцию, следовательно, и столицу местные жители встретили с одобрением. Это сулило им расширение возможностей по торговле и соответственно производству новых товаров, а в конечном итоге обещало сытую безбедную жизнь.

И вот началось бурное строительство. Варяги и нанятые ими люди принялись исполнять княжескую волю по возведению крепости в двух верстах от предполагаемого основного поселения, где должны стоять торговые ряды. С выбранного места хорошо просматривался вход в Ильмень-озеро и сам Волхов.

Княжеский терем срубили быстро. Первый этаж заглубили в землю, сделали множество кладовых. С просторного крыльца можно было пройти в сени, и дальше в горницу, спальни второго этажа. Оконца выпилили круглые и застеклили. Фасад терема отделали красивым узорочьем так, что любо дорого посмотреть.

Срубили жильё и для особо приближённых князю старших дружинников, остальные поставили избы уже в самом городе. Всем миром и там насыпали вал, поставили частокол из заострённых брёвнышек, ворота, башенки и выкопали ров.

Впереди предстояло много работы по укреплению крепости – замене частокола на крепостные стены из мощных брёвен, углубления рва, заполнение его водой, а также устройство настоящих башен, приспособленных для обстрела наступающих и много ещё всяких инженерных хитростей. Но начало новому граду было положено.

Торговые ряды тоже возводили новгородцы. Они же расширили причал и возвелили просторные одноэтажные строения, где могли останавливаться приехавшие купцы.

Во время разгара строительства разродилась Ефанда, и белый свет увидел мальчик. Пир по появлению на свет наследника был недолгим – рожала жена Рюрика тяжело и через несколько дней умерла. Ни повитухи, ни знахари ничем помочь несчастной не смогли. Рюрик дни и ночи напролёт сидел возле постели тяжело умиравшей жены, проронив не одну скупую мужскую слезу. После её смерти он осунулся и внешне сильно изменился, будто разом постарел лет на тридцать.

Обязанности по организации строительства и обустройству города полностью взял на себя Олег. Однажды зайдя в княжеский терем, он случайно увидел сестру Веремида. Девушка приехала в Новгород совсем недавно, и в тот день весело хохоча, с другими женщинами и девушками она приводила в порядок княжескую горницу.

На ней была простая длинная рубаха с широкими рукавами, расписанная понизу оберегами. Шею украшало ожерелье из крупных красных бус, а волосы подбирало отделанное серебром очелье.

Олег встретился с ней взглядом, и искра, невидимая другими, пролетела между ними. Как-то под вечер он подкараулил её на пути в терем и заступил дорогу, прижал к перилам крыльца и крепко поцеловал в губы. А с наступлением темноты она ждала его на том же месте.

– Натешишься, поди, и бросишь, – проронила Адвинда, – подставляя под новые поцелуи яркие сочные губы.

– Не для таких утех народился, – ответил Олег. – Не кады сябе дарма растрачивать.

Скоро дружине пришлось возводить новый терем для Олега. Свадьбу пока отложили из-за печали молодого князя по Ефанде – тот не мог позволить общего веселья. Через девять месяцев отметили и рождение сына, а заодно и свадьбу сыграли. Так на новом месте начали вместе расти Одд – сын Олега и Игорь – сын Рюрика, а матерью обоим стала Адвинда. Старая Ждана сильно сдала, но пережила и свою дочь Умилу. Тоскливым пустым взглядом смотрела она на Волхов, текущий из озера и уже почти не говорила, но люльку правнука, заходя к Адвинде покачивала.