Из варяг в греки

Погода в этот день выдалась хмурая. Облачившись в яркие золотые одежды, Фотий со слегка припухшими после ночной работы над бумагами и святым писанием глазами, с бледным одутловатым лицом, но горящим взором, встал перед собравшимися людьми и с воодушевлением заговорил: «Что это? Что за гнетущий и тяжкий удар и гнев? Откуда обрушилась на нас эта страшная гроза гиперборейская? Что за сгустившиеся тучи горестей, каких осуждений суровые скрежетания исторгли на нас эту невыносимую молнию? Откуда низвергся этот нахлынувший сплошной варварский град – не тот, что срезает пшеничный стебель и побивает колос, не тот, что хлещет по виноградным лозам и кромсает недозревший плод. И не ломающий стволы насаждений и отрывающий ветви – что часто для многих бывало мерой крайнего бедствия, – но самих людей тела плачевно перемалывающий и жестоко губящий род человеческий? Откуда или отчего излился на нас этот мутный отстой стольких бед? Разве не из-за грехов наших все это постигло нас?…».

Процессия во главе с патриархом и ближайшими его помощниками – великим сакелларием – заведующим ризницей, номофилаксом – хранителем законов, великим скевофилаксом – заведующим церковной утварью, хартофелаксом – хранителем церковных книг, церковными нотариями, архиреями, монахами и священниками, диаконами и прочими должностными лицами, а также множеством горожан двинулась вокруг храма.

У воды патриарх остановился. Он опустил край ризы Девы Марии в воды бухты, прочитал молитву, а затем все двинулись в храм «Святой Софии».

После обрисованной перед глазами Аскольда картины совершённого крестного хода и молебна Зоран продолжал:

– Токо ладьи появилися на виду с крепостных стен, почалася буря. Небо зравнялося с землею. Ветрило рвавси и метавси, яко пораненый зверюка, а дерева аж тута в Царьграде вырывалися с коренем, – закончил Зоран.

Аскольд внезапно вспомнил, когда флотилия русских ладей шла вдоль берега к Царьграду ему докладывали, что в стороне от них двигается корабль греков. Он выслал наперехват две ладьи, но дромон выплюнул в их сторону подобно Змей Горынычу сноп огня и на скорости ушёл в направлении Царьграда.

– Што жа Боги у их сильнеше наших? – спросил он Зорана.

– Може и так, – отстранённо произнёс тот в ответ. – Токо наши усё одно родне. Греки глаголють, што сиё божье проведение.

25

К этому времени на престол вместо Михаила III – представителя аморийской династии взошёл Василий Македонян, начинавший следующую династию императоров. Он же – организатор убийства прежнего басилевса.

Фотий, как и подобает своему предназначению, смиренно принял смену власти и при первой возможности сложил похвальное слово в адрес нового правителя:

Вся Ромейская держава,
Всё Христово достоянье, —
Всё оно твоё отныне
Божьей волей, славный кесарь!

Басилевс сразу проникся к патриарху благосклонностью. Пользуясь сложившейся ситуацией, Фотий при удобном случае изложил ему план привлечения росов на сторону империи, что являлось его давней мечтой. С первого появления варваров под крепостными стенами столицы он никогда не отказывался от намерения привести под руку ромейской державы воинственное племя. Император отдал соответствующее распоряжение по осуществлению задуманного своему секретарю-мистику, а тот довёл решение до комита священных щедрот. Денежные средства были выделены.

К Фотию пригласили подававшего большие надежды молодого иерея Григория. Тот пришёл заранее и долго томился, ожидая приёма. Наконец его пригласили войти, у дверей он припал на одно колено и смиренно склонил голову. Фотий перекрестил священника, позволил поцеловать руку и усадил на стул перед собой.

– На тебя сын мой возлагаю важную миссию. Тебе следует склонить прибившего по воле Божьей к нашим берегам варвара к принятию священного обряда крещения.

– Сиё приемлю как знак свыше, – смиренно согласился Григорий.

– Я не буду упоминать имён наших предков, кои так прекрасно устроили дела нашего города. Добропорядочные и не уподобленные гнуснейшим из людей, они смогли всё сделать благочестиво и прекрасно, основав город и введя в употребление законы. Нам также следует продолжить великие свершения.

На протяжении всего разговора Григорий то и дело согласно опускал вниз голову.

– Ты последуешь с ним в его дикую варварскую страну, подарками и речами будешь проповедовать слово Христово, с единственною целью – поставить сей народ на служение империи. Постарайся сын мой внушить любовь к Господу нашему. Начни с того, с чего начал Христос. Проповедуй более о справедливости и смирение в ожидании лучшей доли в будущей небесной жизни. Не пренебрегай подавать милостыню. Одари многих ею. На то тебе будут даны немалые средства.

– Я расскажу им, что все равны – и бедный, и богатый перед Господом нашим.