Иисус достоин аплодисментов

Отчим остановился в дверях, лишь мельком глянув на гостей, осматривал комнату, равнодушно и терпеливо, как человек, зашедший на минуту и по делу, причем не по-своему.

— Спасибо, Федор. Пора нам, — Филиал поднялся.

— Да, пора, — вскочил Дартаньян.

И Галя опустила ноги, хотела подняться, сил не было. Обмякнув, она, уставившись себе на руки, вглядываясь в раскрытые ладони, так и сидела, словно замерев, только вздрагивала в ознобе.

Быстро выпроводив парней, Сингапур вернулся. Мама сидела рядом с Галей.

— Вам плохо? — она пыталась заглянуть Гале в лицо, та все ниже опускала голову, словно в ожидании удара. — Девушка, у вас температура, вам бы… к врачу.

Галя как могла, еще ниже склонила голову. Мама в растерянности глянула на сына. Поднялась. Кивнула ему. Они вышли на кухню.

Плотно закрыв за собой дверь, мама немедленно спросила:

Кто она? Она что, больна?

— Да, мама, она больна, я вообще думала, что скорая, когда вы пришли.

— Кто она?

— Долгая история. Впрочем, и рассказывать нечего, — спешно добавил он. — Она больна, сейчас приедет, надеюсь, скорая… Мама, я сам был в шоке, когда увидел ее. Не спрашивай меня. И так тошно.

— Родители ведь есть у нее? Им надо позвонить.

— Мама! — он готов был вскричать… тихо-тихо говорил. — Я не знаю, кто ее родители, я не знаю, где она живет. Я знаю, что она больна и на голову тоже. И я очень-очень хочу, мама, чтобы побыстрее приехала скорая и забрала ее. Не спрашивай меня больше.

— Хорошо, — согласилась мама, она больше не спрашивала, она вообще не знала, что и как теперь говорить. В волнении достала из сумочки сигареты, закурила. — Час от часу, Федор, с тобой не легче, — произнесла она. — Когда же кончатся твои сюрпризы?

Молча, она выкурила сигарету. Молчал и Федор.

— А если она умрет?

— Мама! — прошипел он.

— Как хоть ее зовут?

— Галя ее зовут.

— Давно ее знаешь?

— Не больше недели… мама, я же просил тебя, — взмолил он. — Может, ты сама в скорую позвонишь… Хотя ладно… Ладно, — он отмахнулся.

— Скорую давно ждете?

— Не знаю… сорок минут, полчаса, может, час. Не знаю.

Мама поднялась.

— Надо что-то делать. — Вернулась в зал.

— Как вы себя чувствуете? — она села рядом с Галей. Галя все так же вглядывалась в ладони, молчала. Отчим, казалось, спал, удобно усевшись в кресле. — Вы далеко живете? Давайте я позвоню вашим родителям.

Ни слова. Казалось, Галя вовсе ее не слышала. Мама глянула на сына.

— Вас ведь Галя зовут? — вновь попыталась она. Молчание. Все чаще Галя вздрагивала в ознобе, все отчетливее становилась дрожь. Щеки и лоб ее горели. Лицо уткнулось в ладони — она зарыдала. Все, и отчим, в испуге глядели на нее. Что делать — никто не знал.

— Скорая? — мама, косясь на Галю, нервно говорила в трубку. — Час назад мы сделали вызов… Вы знаете? Машин у вас нет, все на вызовах? Ожидать? И сколько — пока человек умрет? — она нажала рычаг, набрала номер. — Такси? — назвала адрес, — через пятнадцать минут? Ждем. — Положила трубку. — Девушка, я не знаю, кто вы, но вам необходимо в больницу.

Галя зарыдала во весь голос, страшно всхлипывая, сглатывая, и так задыхаясь, что мама сама чуть не заплакала.

— Да что же это такое?! Что же ты за сюрпризы всегда подносишь, что же это такое?! — она оглянулась. — Где моя сумочка?

— На кухне.

— Принеси сигареты.

Федор принес сигареты.

Галя рыдала, мама курила на балконе, отчим вышел в кухню.

Зазвонил телефон.

— Да? — Сингапур схватил трубку.

Раздался звонок в дверь.

— Мама! — он протянул ей трубку. — Такси. — Бросился открывать дверь.

Вскоре в комнату вошли врач и медсестра.

— Спасибо, такси не нужно, — говорила в трубку мама. — Платить за вызов? Так мы же… Хорошо. — Она повесила трубку. — Доктор, — глянула она на врача, — что с ней?

Врач, высокий, плотный мужчина осматривал Галю.

Похоже на пневмонию, — ответил он. Медсестра сделала Гале укол. — Пойдемте, девушка.

— Нет! — нервный отчаянный стон. — Нет, — Галя в мольбе глядела на Сингапура. — Пожалуйста, не надо.

— Девушка, пойдемте, — повторила медсестра.

— Они убьют меня, не отдавай меня, — просила она.

— Что за глупости, — возмутился врач.

— Убьют…

Сингапур не слушая, подхватил ее, повел к выходу. Только сейчас он обратил внимание, что на ногах ее жуткие, размера на три больше мужские зимние ботинки с помойки.

Галю ввели в карету скорой помощи. Скорая уехала. Сингапур вместе с мамой вернулся в квартиру.

— Кошмар какой-то, — не придя в себя, говорила мама. — Хоть чаю давай попьем.

Отчим стоял на балконе. Для него, видно, все это было немалой пыткой, вся эта бестолковая нелепая ситуация. Ему хотелось побыстрее уйти. Терпеливо он ждал, стараясь уединиться.

Мама и сын были на кухне, на плите закипал чайник. Мама закурила.

— Мама, я столько не курю, — заметил Федор.