Язык в языке. Художественный дискурс и основания лингвоэстетики

Нас главным образом в настоящий момент интересует особый тип коммуникации, реализующийся в художественном дискурсе по преимуществу: автокоммуникация, то есть обратимость коммуникативного процесса на самого отправителя сообщения (автора текста). Если самоподобие (автопоэзис) формы задает соответствие частей и целого знака, а автореференция как процедура, связывающая знак со смыслом, замыкает знак на самом себе (денотатом или сигнификатом служит он сам), то в процессе автокоммуникации как прагматической реализации семиозиса происходит обратная связь между адресантом и знаком-сообщением, а адресант сам становится адресатом.

Понятие «автокоммуникация» введено Ю. М. Лотманом в работе [2000]. Опираясь на якобсоновскую модель, он предложил рассматривать два различных канала, или направления передачи сообщения, в механизмах языка и культуры. Первый вектор – «Я – ОН», «в котором „Я“ – это субъект передачи, адресант-обладатель информации, а „ОН“ – объект, адресат» [там же: 165]. Другой вектор – «Я – Я», когда субъект передает сообщение самому себе. Как ни парадоксально, отмечает Лотман, таких ситуаций в культуре достаточно много: от дневниковых записей и рассуждений наедине с самим собой – до внутренней речи персонажей в художественном тексте. В модели «Я—Я»

носитель информации остается тем же, но сообщение в процессе коммуникации переформулируется и приобретает новый смысл. Это происходит в результате того, что вводится добавочный – второй – код и исходное сообщение перекодируется в единицах его структуры, получая черты нового сообщения.

Схема коммуникации в этом случае выглядит так:

[там же: 166].

Ученый иллюстрирует этот вид коммуникации на примере стихотворения Ф. Тютчева «Сон на море», в котором имеет место психологическое самонаблюдение автора (Я, сонный, был предан всей прихоти волн; Я в хаосе звуков лежал оглушен и т. д.). Вообще, в поэтических текстах принципы автокоммуникации, указывается здесь же, работают уже на формальном уровне: текст воспринимается

не как сообщение, а в качестве реализатора некоторой кодовой модели сигнализируется образованием ритмических рядов, повторов, возникновением дополнительных упорядоченностей, совершенно излишних с точки зрения коммуникативных связей в системе «Я – ОН». Ритм не является структурным уровнем в построении естественных языков. Не случайно если поэтические функции фонологии, грамматики, синтаксиса находят основу и аналогию в соответствующих нехудожественных уровнях текста, то для метрики такой параллели указать невозможно. Ритмико-метрические системы перенесены не из коммуникативной системы «Я – ОН», а из структуры «Я – Я». Распространение принципа повтора на фонологический и другие уровни естественного языка представляет собой агрессию автокоммуникации в чуждую ей языковую сферу [там же: 173].

Стиховая форма, таким образом, организует пространство автокоммуникации в коммуникативном пространстве общего языка. С помощью стихотворных средств поэт-адресант переорганизует код собственного сообщения, чтобы открыть для самого себя и впоследствии для читателя обновленный код для расшифровки. В результате художественной коммуникации посредством автокоммуникации создается особый коммуникативный механизм, свойственный эстетическим процессам: