Янтарный телескоп

— И скажу тебе кое-что. Ты это и сам уже понял, но не хочешь признавать, и поэтому скажу тебе прямо, чтобы ты не ошибся. Если ты хочешь выполнить задуманное, ты не должен больше думать о матери. Ты должен отставить её в сторону. Если твой разум будет разделён, нож сломается.

— А теперь я попрощаюсь с Лирой. Ты должен подождать в пещере; эти двое шпионов не спускают с тебя глаз, а я не хочу, чтобы наш с ней разговор подслушали.

Уилл не мог найти слов, хотя в груди и горле было тесно. Он только смог сказать:

— Спасибо тебе, Йорек Бирнисон.

Они поднялись к пещере в которой тёплым огоньком среди бескрайней ночи всё ещё горел костёр.

Вернувшись, Йорек закончил починку ножа. Он положил его в самые горячие угли, лезвие раскалилось, и Уилл с Лирой увидели, как сотни цветов взвихрились в дымчатой глубине металла. Когда Йорек решил, что время пришло, он велел Уиллу взять нож и сунуть прямо в нападавший снег.

Рукоятка из розового дерева обгорела и закоптилась, но Уилл на несколько раз обмотал руку рубахой и сделал как велел Йорек. Сталь зашипела и окуталась паром, и он почувствовал, что атомы наконец воссоединились, и понял, что нож стал таким же острым, как раньше, а его остриё вновь бесконечно тонким.

Но выглядел он и впрямь по-другому. Он стал короче и совсем не таким изящным, а в местах соединений остались тускло-серебряные полоски. Он выглядел уродливо, он выглядел, как и должен был выглядеть — раненым.

Когда нож достаточно остыл, Уилл убрал его в рюкзак, сел и стал ждать Лиру, не обращая внимания на шпионов.

Йорек отвёл её чуть выше по склону, чтобы их не было видно из пещеры, и там она устроилась между его огромных лап, Пантелеймон мышкой приютился у неё на груди.

Йорек наклонил голову и уткнулся носом в её обожжённые и пропахшие дымом руки.

Не говоря ни слова, он стал их вылизывать; его язык успокаивал ожоги, и Лире стало так спокойно, как никогда в жизни.

Но когда на её руках не осталось сажи и грязи, Йорек заговорил. От его голоса спина её загудела.

— Лира Среброязыкая, что это за план пойти в мёртвым?

— Мне пришло это в голову во сне, Йорек. Я увидела призрак Роджера и поняла, что он зовёт меня… Ты помнишь Роджера. Ну так вот, после того, как мы ушли от тебя, его убили, и в этом виновата я, по крайней мере, мне так казалось. И я думаю, что мне просто нужно закончить то, что я начала, вот и всё: пойти и попросить прошения, а если смогу, спасти его. Если Уилл может открыть дорогу в земли/страну мёртвых, мы должны это сделать.

— Могу не значит должен.

— Но если ты должен и можешь, оправдания нет.

— Пока ты жива, твоё дело жить.

— Нет, Йорек, — мягко сказала она, — наше дело держать слово, как бы это ни было трудно. Знаешь, в тайне я до смерти боюсь. И хотела бы никогда не видеть этого сна, и чтобы Уиллу не пришло в голову попасть туда с помощью ножа. Но я видела и он подумал, и нам никуда от этого не деться.

Лира почувствовала, как задрожал Пантелеймон, и погладила его израненными руками.

— Но мы не знаем, как туда попасть, — продолжила она. — Мы ничего не узнаем, пока не попробуем. Что собираешься делать ты, Йорек?

— Я вернусь на север со своим народом. Мы не можем жить в горах. Здесь даже снег другой. Я думал, мы сможем здесь жить, но нам проще жить в море, даже в тёплом.

Стоило это узнать. К тому же, думаю, мы будем нужны. Я чувствую войну, Лира Среброязыкая, я чую её запах, я её слышу. Перед тем, как прийти сюда, я говорил с Серафиной Пеккала, и она сказала, что направляется к лорду Фаа и гиптянам.

Если будет война, мы будем нужны.

Лира села, услышав имена её старых друзей. Но Йорек не закончил. Он продолжал:

— Если вы не найдёте выход из земель/страны мёртвых, мы больше не встретимся, ведь у меня нет призрака. Моё тело останется на земле, а потом станет её частью.

Но если окажется, что мы оба выжили, ты всегда будешь почётным и желанным гостем в Свельбальде, и к Уиллу это тоже относится. Он рассказывал тебе, как мы встретились?

— Нет, — сказала Лира. — он только сказал, что возле реки.

— Он бросил мне вызов. Я не думал, что кто-то может это сделать, но этот полувзрослый мальчик оказался слишком отважным и слишком умным для меня. я не рад тому, что ты хочешь сделать это, но никому не доверил бы идти с тобой, кроме этого мальчика. Вы достойны друг друга. Удачи, Лира Среброязыкая, мой милый друг.

Она протянула руки и обняла его шею, зарывшись лицом в его шкуру, не в силах ничего сказать.

Через минуту он осторожно встал и отвёл её руки, а потом повернулся и молча ушёл во тьму. Лире показалось, что его силуэт почти сразу же исчез на фоне снега, но, может быть, просто слёзы застилали ей глаза.

Заслышав её шаги на тропинке, Уилл взглянул на шпионов и сказал:

— Не двигайтесь. Смотрите, вот нож, я его не трогаю. Оставайтесь здесь.