И только море запомнит

Волнение сдавливает грудь Морганы. Чего не скажешь о Джеффри, радостный пират стремится быстрее прикоснуться к Источнику. Но замирает в оцепенении, не успев преодолеть и половины пути.

Из тени выходит мрачная фигура в окружении британских солдат. Вот только от живых британцев их отличают давно истрепавшиеся красные мундиры и лица, фарфорово-бледные, испещренные отметинами, сколами и разломами, они словно сложены из старых грязных черепков расколоченных чашек.

Моргана выхватывает шпагу. Она пробегает до Джеффри, хватает его за руку и рывком оттаскивает в сторону.

– Назад, – цедит ирландка сквозь зубы.

– Но, кэп…

– Назад, я сказала.

– Моргана О’Райли…

Это не вкрадчивый шепот. Его голос прокатывается волной по пещере и отдается эхом, словно еще десяток голосов, вторя ему, бормочут ее имя. Моргана закрывает собой Корморэнта. Ее левую ладонь прожигает знакомая боль, как только она встречается взглядом с предводителем англичан.

Неизвестно, сколько времени Бентлей простоял здесь, но, если вспомнить его при жизни, он никогда не любил тратить время впустую. Ожидание могло сделать его только злее. Капитан крепче стискивает резную рукоять шпаги.

У Кеннета тяжелый шаг, он опирается на трость, направляясь в ее сторону. Моргана не прекращает смотреть на его лицо. Тот испанец был прав: Бентлей выглядит ужасающе. И все же сердце ноет от одного вида знакомых черт. Улыбка касается губ мертвого англичанина, он переводит пустые глаза, горящие зеленым светом, на Джеффри и брезгливо констатирует факт:

– И новая шавка…

Смерть сохранила в нем надменность. Та укоренилась, не оставив и шанса выжить чему-то светлому.

– Милорд, давно не виделись, – О’Райли вскидывает голову, быстро считает живых мертвецов.

По численности они определенно проигрывают, но так всегда и бывало. Англичане предпочитают брать количеством, нежели вступить в бой и решить все в честной дуэли, где каждый смотрит лишь на одного оппонента и не рискует получить нож в спину. Впрочем, на войне все редко решается с честью и достоинством.

– Какими судьбами? Не спалось на морском дне? Замучила бессонница в вечном сне и вы решили прогуляться?

Насмешка дается ей сложнее, чем раньше. Они буравят друг друга взглядом, но не уловить уже ни любви, ни хоть какой-то преданности или светлых чувств. От Кеннета осталась лишь оболочка, да и та изрядно подгнила, чтобы теперь можно было говорить: это тот молодой, но амбициозный лорд Бентлей Кеннет.

Моргана сдерживается, чтобы не поджать губы. Душа ее воет. Все же внутри, где уже несколько лет, как она думала, поселилась пустота, о себе напоминают чувства. Вид Кеннета отвращает, но сердце слепо. И ни к чему хорошему это не приведет.

Перед ней мертвец, а не любимый Бентлей. И она сама сделала его таким. Позволила умереть самой ужасной и жуткой из смертей. Гордиться подобным – преступление. Но Моргана и не гордится, она смотрит на проклятого с жалостью и молчаливой просьбой простить за все, что было.

Бентлей глух.

Среди красных мундиров выделяется женская фигура в кожаном мужском плаще. И в отличие от всех остальных, уж она-то живая. Выглядит дурно, но не горит ярым желанием броситься в битву, как только скомандует хозяин.

– А у тебя нынче вкус изменился, – мрачно замечает О’Райли.

И если еще можно спасти несчастную девочку, то Джеффри придется постараться сделать это, пока Моргана сама занята решением старой насущной проблемы. Всего на миг в воздухе повисает тишина – колючая, наэлектризованная. Да только, разразившись хохотом, зловещим и пугающим, Бентлей прерывает ее:

– Сколько воды утекло с тех пор, как Моргана предала нас… обрекая на ад в морской пучине… а она все насмехается.

Мертвец протягивает свободную ладонь в сторону девушки в своих рядах и подзывает к себе лишь движениями белоснежных пальцев. Та на негнущихся ногах выходит вперед, и Моргана хмыкает: это не какая-то серьезная дама, занимающаяся охотой на пиратов, не одна из тех великих женщин, что добились хоть чего-то в жестоком мужском мире, это просто девчонка, попавшая в лапы чудовища.

– Пусть испанцы и заслуживают смерти, но они могут быть полезны. Да, Валерия?

– Ты понятия не имеешь, какому дьяволу решила помочь, девочка, – О’Райли выдыхает, перехватывая шпагу удобнее и делая шаг вперед. – Отпусти ее. Она всего лишь наивная дурочка, которая тебя боится.

Никто в здравом уме не стал бы помогать Бентлею сеять хаос. Страх – это нормально. Моргана сама боится. Не знай она Кеннета при жизни, тоже сломалась бы и стала помогать. Запуганный человек – почти всегда отличный инструмент для выполнения приказов, даже если те противоречат мировоззрению.

Уж ей ли не знать.

Кеннет угрожающе скалится.

– Ты хочешь свести счеты, так давай поговорим, как это обычно делают мужчины, – Моргана выставляет перед собой шпагу. Самое время Джеффри начать искать какой-нибудь другой выход отсюда, набрать воды да бежать, схватив единственную живую душу под руку. – Я не хотела тебя убивать, Бентлей. Никого из вас. И ты это знаешь!