И быть подлецом

А вот в этом-то и заключалась загвоздка. Мне еще ни разу не попадалось такое глухое дело, как это. В чем я убедился спустя неделю после того, как Вулф путем хитроумного соглашения передал свои полномочия сторонним исполнителям. Я был в курсе хода расследования благодаря газетам и поездкам на Двадцатую улицу в убойный отдел полиции, где беседовал с сержантом Пэрли Стеббинсом, другими тамошними знакомыми и дважды с самим Кремером. Унизительно, конечно, но мне действительно хотелось знать, как продвигается дело, над которым работали мы с Вулфом. Впервые в истории я был желанным гостем в убойном отделе, особенно по прошествии трех-четырех дней. Меня встречали как лучшего друга, наверняка рассчитывая, что я пришел, чтобы осчастливить их очередным фактом. Душераздирающее зрелище. Господь свидетель, они в нем нуждались. Поскольку в полиции тоже читали газеты, а пресса придерживалась старой доброй традиции катить бочку на копов, запоровших дело, которое, будь они компетентнее и расторопнее… В общем, вы понимаете.

Однако информация о том, что «Старлайт» вызывал у мисс Фрейзер несварение желудка, пока не просочилась. Если бы газетчики только знали!

А Вулф между тем палец о палец не ударил. Это не было, строго говоря, рецидивом. Рецидивом я называю то положение вещей, когда Вулф настолько оскорблен и недоволен обстоятельствами дела или возмущен объемом предстоящей работы для его раскрытия, что делает вид, будто никогда о нем не слышал и категорически отказывается говорить на данную тему. На сей раз все обстояло иначе. Вулф просто не собирался работать, пока не приспичит. Он с удовольствием читал статьи в газетах и откладывал книгу, чтобы выслушать мой рассказ о делах в убойном отделе. Но когда я пытался уговорить его сделать хотя бы небольшое усилие, например нанять Сола, Фреда и Орри покопаться в нашем деле или придумать для меня хотя бы мелкое задание, Вулф снова утыкался в книжку.

Если какие-либо подвижки в расследовании и представляли для Вулфа интерес, он даже виду не подавал. Элинор Вэнс была арестована как основная подозреваемая, но через два дня отпущена под залог. В убойном отделе мне сказали, что у них нет против нее никаких доказательств, за исключением того, что, не считая кухарки, у Элинор имелось больше всего возможностей подсыпать отраву в кофе. Не то чтобы у копов не хватало других подозреваемых: их список значительно удлинился, когда выяснилось, что кофе варился, наливался в бутылку и хранился всю ночь в квартире, которая была самым настоящим проходным двором.

Полицейские провели операцию по установлению мотивов преступления. В деле об убийстве всегда найдутся самые разные мотивы, но вся загвоздка в том, что невозможно знать наверняка, какой из них двигал кем-то из заинтересованных лиц. Все зависит от обстоятельств. Так, в Бруклине пару лет назад один парень одиннадцать раз ударил своего дантиста ножом в область сердца, потому что тот вырвал у него не тот зуб. В нашем случае набор мотивов оказался примерно средним, ничего особенного, но зато некоторые были вполне хороши. Шесть месяцев назад мисс Фрейзер и Билл Медоуз вдрызг разругались. Она его уволила, и он три недели не участвовал в программе. Но теперь они оба клялись, что нежно любят друг друга.

Не так давно Нат Трауб пытался уговорить производителя мыла, одного из спонсоров Маделин Фрейзер, покинуть программу и заключить контракт на рекламу в вечернем комедийном шоу, а мисс Фрейзер отплатила Траубу тем, что подбила спонсора перейти в другое агентство.

Мало того, имелись неявные намеки на то, что мисс Фрейзер затеяла кампанию по переходу туда и остальных спонсоров, включая «Старлайт», но не смогла их уговорить. И опять же, они с Траубом утверждали, будто у них прекрасные отношения.

Члены гильдии радиосценаристов с радостью отравили бы мисс Фрейзер за ее нетерпимое отношение к требованиям гильдии по поводу изменений в контрактах, а Элинор Вэнс была в гильдии не последним человеком. Что касается Тулли Стронга, мисс Фрейзер возражала против создания совета спонсоров и до сих пор его недолюбливала. А если нет совета, нет и секретаря.

И так далее и тому подобное. Все мотивы можно было пришить к делу, но ни одного впечатляющего. Самый весомый мотив имелся у Деборы Коппел. Кто-то в офисе окружного прокурора склонил мисс Фрейзер раскрыть содержание своего завещания. Мисс Фрейзер оставила по десять штук племяннику и племяннице – детям ее сестры, жившей в Мичигане, а все остальное – Деборе Коппел. Этот, должно быть, весьма приличный кусок, измерявшийся шестизначным числом, первой цифрой которого была двойка или тройка, при соответствующем ходе мыслей наверняка стоил небольших вложений в приобретение яда.

Однако не имелось даже малейшего намека на то, что у Деборы был соответствующий ход мыслей. Они с мисс Фрейзер, в девичестве Оксхолл, выросли в Мичигане, дружили с самого детства, ходили в одну школу и породнились, когда Маделин вышла замуж за Лоренса, брата Деборы.