Граф Монте Кристо 2 часть

"'Ah,' continued my father, still frowning, 'their idolized emperor treated these madmen as they deserved; he called them 'food for powder,' which was precisely all they were good for; and I am delighted to see that the present government have adopted this salutary principle with all its pristine vigor; if Algiers were good for nothing but to furnish the means of carrying so admirable an idea into practice, it would be an acquisition well worthy of struggling to obtain. Though it certainly does cost France somewhat dear to assert her rights in that uncivilized country.'"	"Их император, - продолжал он, хмуря брови, -умел их ставить на место, всех этих фанатиков; он называл их пушечным мясом, и это было подходящее название. Я с радостью вижу, что новое правительство снова проводит этот спасительный принцип. Если бы оно только для этого сохранило Алжир, я приветствовал бы правительство, хоть Алжир и дороговато нам обходится".
"Brutal politics, I must confess." said Maximilian; "but don't attach any serious importance, dear, to what your father said. My father was not a bit behind yours in that sort of talk.	- Это действительно довольно грубая политика, -сказал Максимилиан. - Но пусть вас не смущает то, что сказал господин де Вильфор: мой отец не уступал в этом смысле вашему и неизменно повторял:
'Why,' said he, 'does not the emperor, who has devised so many clever and efficient modes of improving the art of war, organize a regiment of lawyers, judges and legal practitioners, sending them in the hottest fire the enemy could maintain, and using them to save better men?'	"Не могу понять, почему император, всегда так здраво поступающий, не наберет полка из судей и адвокатов, чтобы посылать их всякий раз на передовые позиции?"
You see, my dear, that for picturesque expression and generosity of spirit there is not much to choose between the language of either party.	Как видите, дорогой друг, обе стороны не уступают друг другу в живописности своих выражений и мягкосердечии.
But what did M. Danglars say to this outburst on the part of the procureur?"	А что ответил Данглар на выпад королевского прокурора?
"Oh, he laughed, and in that singular manner so peculiar to himself-half-malicious, half-ferocious; he almost immediately got up and took his leave; then, for the first time, I observed the agitation of my grandfather, and I must tell you, Maximilian, that I am the only person capable of discerning emotion in his paralyzed frame.	- Он по обыкновению усмехнулся своей угрюмой усмешкой, которая мне кажется такой жестокой; а через минуту они встали и вышли. Только тогда я заметила, что дедушка очень взволнован. Надо вам сказать, Максимилиан, что только я одна замечаю, когда бедный паралитик волнуется.
And I suspected that the conversation that had been carried on in his presence (for they always say and do what they like before the dear old man, without the smallest regard for his feelings) had made a strong impression on his mind; for, naturally enough, it must have pained him to hear the emperor he so devotedly loved and served spoken of in that depreciating manner."	Впрочем, я догадывалась, что этот разговор должен был произвести на него тяжелое впечатление. Ведь на бедного дедушку никто уже не обращает внимания; осуждали его императора, а он, по-видимому, был фанатично ему предан.
"The name of M. Noirtier," interposed Maximilian, "is celebrated throughout Europe; he was a statesman of high standing, and you may or may not know, Valentine, that he took a leading part in every Bonapartist conspiracy set on foot during the restoration of the Bourbons."	- Его имя действительно было одно из самых известных во времена Империи, - сказал Максимилиан, - он был сенатором, и, как вы знаете, Валентина, а может быть, и не знаете, он участвовал почти во всех бонапартистских заговорах времен Реставрации.