Граф божьей милостью

– Вы мудры Жан! – дюшеса удовлетворенно кивнула. – Итак, граф де Вертю упоминал мне о том, что вы прибыли в Нант с важной миссией. Мой супруг примет вас сегодня, но в течении вечера, а пока отдыхайте и развлекайтесь. Ваши девочки пока останутся со с мной. Ой, а что это у вас? Показывайте, показывайте скорей! Мы требуем!

Дюшеса с любопытством уставилась на большую, покрытую плотной шелковой тканью клетку, которую внесли Луиджи с Клаусом.

– Маленький презент, моя госпожа… – я жестом фокусника сдернул покрывало.

Я давно прознал, что дюшеса питает великую слабость к пушистым маленьким созданиям и беззастенчиво пользовался этой слабостью, при каждом появлении в Бретани, презентуя разное зверье в ассортименте. Но на этот раз доставил уж вовсе невиданную диковинку – обезьянку-капуцина, перекупленную у португальского купца за бешенные деньги. Верней – две обезьянки – но одна из них, не пережив дорожных лишений, благополучно издохла.

– Какая прелесть!!! – совсем как девочка, заверещала дюшеса. – Она так похожа на капуцина в своей белой шапочке. Я слышала о таких, но еще не видела. Как же они называются… биби… уби…

– Бибизьян, ваше высочество. Бибизьян-Капуцин. – С совершенно серьезной мордой подсказал я.

– Прелестно, конечно же Бибизян! Уж даже не знаю, как вас благодарить, Жан.

– Я ваш покорный слуга, ваше высочество! – я склонился в поклоне.

После чего передал дюшесе письма от Феба и ретировался со своими ближниками, оставив дам наедине.

Ну-с, глянем, как тут гуляют на ентом машкераде…

А гуляли с размахом. На нескольких сооружённых площадках и прямо среди народу кривлялись шуты и фигляры^[53]. Заунывно подвывали отдельные ваганты^[54] и сразу три оркестра, создавая между собой дикую какофонию, правда не громкую. Государи пока не изволили сделать свой выход, поэтому действо еще не началось, и гости просто фланировали по залу, бросая алчные взгляды на шикарно накрытые столы в соседнем помещении. Но пожрать пока еще никого не пускали.

– Ну что, господа, – я обернулся к Логану и де Брасье. – Вперед, развейтесь хорошенько. Но не забывайте, что у вас сегодня еще поединки. Хмельное жрать в меру и пуза свои не набивайте. И ради Господа нашего, не заводите ссоры. Вот ей-ей, урежу жалованье.

– Не извольте сомневаться! – с готовностью заверили верзилы и потопали в народ.

– Дамуазо, вы при мне… – я тоже двинул к гостям, вежливо раскланиваясь с встречными дамами.

Маска на морде надежно скрывала личность, поэтому никто графа де Грааве, сеньора де Молена и тем более Арманьяка, во мне не узнавал. Что правда не спасло меня от множества неприязненных взглядов – на фоне большинства гостей, я смотрелся и вовсе сказочным принцем. Лишь очень немногие из них были одеты в полные маскарадные костюмы, остальные ограничились только масками и фантазийными головными уборами. Сляпанные явно кустарным способом.

Углядел своего старого знакомца, графа Генгама и подошел к нему.

– Ваше сиятельство… – я поклонился и приоткрыл маску.

– Ваше сиятельство… – седовласый старик исполнил полупоклон. – Я знал, что вы появились при дворе и все гадал, как будете выглядеть. Ожидал нечто великолепное и не ошибся. Отличный наряд. Что-то сарацинское?

– Упаси Господь! Наряд тартарийского сатрапа.

– Ну да, я сразу узнал. Сабля прекрасная, но такой трудно колоть. Разве что только с коня. Кстати, хорошо, что вы вооружены.

– Вы чем-то озабочены, Жиль?

Камергер не стал отказываться и нахмурившись сообщил:

– Озабочен, Жан, еще и как озабочен! Тут слишком много Пентьевров. Очень много. Они притащили с собой почти всех вассалов и сторонников. Даже тех, которых на порог зазорно пускать. Я выражал государю свои сомнения, но он не прислушался к ним. Наших все равно больше, но боюсь без эксцессов не обойтись.

– Да, конт, боюсь вы правы… – я согласно кивнул.

Вечер резко перестал быть томным. Соперничество дома де Дре, к которому принадлежит нынешняя правящая династия и оппозиционного дома де Пентьевр, пронизывает всю историю Бретани. И это соперничество совсем нешуточное, оно балансирует на грани настоящей гражданской войны. Которая, буде случится, сильно помешает в наших задумках против Паука. Франциску просто станет не до войны с франками.

Кстати, в одно из своих появлений в Бретани, я сильно подгадил Пентьеврам, сорвав сделку по признаю французским королем их притязаний на трон. Тот случай вроде обошелся без огласки, но черт его знает, так что надо быть настороже.

Мы еще немного поговорили с камергером, после чего бретонские государи наконец изволили сделать выход.

О дюшесе я уже говорил, а дюк тоже выглядел не менее великолепно и изображал собой римского военачальника, кабы не самого Цезаря. В настоящих золоченых доспехах того времени, шлеме с плюмажем и даже при коротком римском мече и копье, он выглядел совершенно великолепно. И ничуть не постарел с нашей последней встречи.

А еще, к своей вящей досаде, я заметил при нем герцога Луи Орлеанского.

Так-то парень приятный, даже не особенно чванливый, я с ним неоднократно общался, правда мимолетно, но он, черт побери…