Граф божьей милостью

– Извините, сир, не имею ни малейшего желания. Но приложу все усилия, чтобы защитить вас и близких мне людей. Если потребуется.

Влезать в свару между домами Дре и Пентьевр? Да еще когда эта свара очень напоминает банальную резню? Извини, дружище, но дурачков ищи на стороне. Еще чего не хватало. Не дело мне влезать в чужие разборки. Очень быстро можно стать козлом отпущения. А вот близких защищать буду.

Франциск досадливо скривился и жестом показал, что больше меня не задерживает.

Еще один поклон – и я вымелся из кабинета. Быстро проскочил по коридору и выбежал на галерею второго этажа, с которой прекрасно просматривался общий зал.

И зло выматерился.

Победные вопли, хрипы умирающих, лужи крови и трупы на ореховом паркете – внизу шла ожесточенная резня. Люди самозабвенно убивали друг друга словно на поле боя. Зал уже полностью разгромили, в схватке участвовали даже женщины.

Сразу я не сообразил, кто кого режет, но уже через несколько мгновений опознал несколько знакомых лиц и понял, что дела у партии Дре не совсем радужны.

Для начала, все Пентьевры оказались прекрасно вооружены и в кольчугах под праздничными одеждами. И совсем не напоминали жертвенных агнцев. Мало того, среди них густо мелькали воины в полном боевом облачении.

А во-вторых, с какого-то хрена за обе стороны сражались дворцовые гвардейцы. Да и перевес в людях правящей династии уже тоже не так был очевиден.

– Твою же мать, как некстати… – не сдержавшись, я выругался, выхватил саблю из ножен, быстро сориентировался и побежал к покоям дюшесы, очень надеясь, что их охраняют верные люди.

И уже через пару десятков шагов лоб в лоб столкнулся с тремя до зубов вооруженными солдатами, явно не из состава гостей и не из дворцовой гвардии.

– Режь его! – рявкнул один из них.

Но больше ничего сказать он не успел, я нырнул под алебарду, ткнул его кончиком сабли в морду и ввинчиваясь в развороте между остальными, двумя короткими скупыми ударами срубил и их.

Быстро секанул недорезанного и понесся дальше. Взбежал по лестнице, выскочил в коридор и едва не получил болт в упор.

Возле двери с арбалетами на изготовку стояло пятеро дворцовых гвардейцев. Еще столько же были вооружены алебардами.

– Это свой! – вовремя крикнул мордатый пожилой сержант. Стрелки опустили оружие, но один из них все же нажал на спуск, правда, к счастью, успел сбить прицел и засадил болт в притолоку.

– Что, вашу мать, здесь творится?!! – вне себя от ярости, заорал я.

– Не знаю… – угрюмо ответил гвардеец. – Ничего не знаю, сир. У нас была задача вывести государыню со свитой из дворца, но мы по пути неожиданно наткнулись на изменников. Часть нас осталась сражаться, а мы вернулись. Но вас к дамам не пущу, хоть режьте. Не велено.

– Д и hren с тобой, не пускай! – рявкнул я. – Скажи только, мои здесь? Ну…

– Здеся-здеся, – с успокаивающей улыбкой перебил меня сержант. – Я вас запомнил, ваше сиятельство, еще когда вы прибыли. Контесса Сунбулофф и с ней две юные девицы. Все тутой.

– Хвала Пречистой Богородице!!! – я переложил саблю в левую руку и торжественно перекрестился. – Как тебя хоть зовут, солдат?

– Дык, Симон, ваше сиятельство. Симон Довре.

– Молодец, Симон Довре! Получишь кошель с серебром. И остальных не забуду.

– Мы свою службу служим, сир, – строго ответил сержант. А потом расплылся в улыбке и добавил: – Хотя и монета не…

Но я его не дослушал и резко развернулся, потому что на лестнице послышался громкий топот.

– Товсь!!! – рыкнул гвардеец.

В коридор заполошно выскочили несколько дворян с оружием в руках, вперемежку с солдатами, очень похожими на тех, которых я срубил на лестнице.

Музыкально тренькнули стальные дуги. Сразу четверо мятежников опрокинулись на устилающие пол ковры. Остальные слегка замешкались, но быстро оправились и с ревом кинулись на нас.

– Бей, убивай! Смерть узурпатору!

Правда схватка очень быстро закончилась. Гвардейцы были экипированы в хорошие доспехи и отлично вышколены. К тому же, нападавшие почти не превосходили нас числом.

Уже через несколько минут весь коридор оказался завален трупами.

Я успел замарать саблю кровью всего одного Пентьевра, а второго пристрелил из пистолета. Из стражников пали только двое, но еще одному сильно посекли ногу.

– Отбились, хвала Богородице! – сержант смачно хекнул, с хрустом проткнув острием алебарды грудь недобитого мятежника и вдруг приложил ладонь к уху. – А ну чуть… Опять что ли идут? Товсь… – но тут же, с некоторой досадой в голосе, скомандовал отбой. – Отставить!

В коридор забежал герцогский бастард конт де Вертю, со своими оруженосцами и еще несколькими дворянами. Среди которых я с облегчением увидел своих ближников. Скотт с легистом с ног до головы были покрыты кровью, но, скорей всего, не своей, а чужой. А вот эскудеро выглядели свеженькими и чистыми, словно и не рубились ни с кем.

– Что с государыней и моей матушкой? – выкрикнул запыхавшийся бастард.

– Все в порядке, не переживайте.

– Хвала Господу нашему, вы здесь, Жан! – де Вертю истово перекрестился. – Это вы их? – он провел взглядом по трупам. – Ах, ну да. А кто еще…